ворвались в них, и из окон полетели разные товары, тюки материи. Их тут же подбирали и растаскивали. Попытка нескольких милиционеров успокоить людей не увенчалась успехом. Погром нарастал. Вся площадь у магазинов заполнилась бушующей разъяренной толпой. Прибывшие к месту событий руководители завода, стройтреста, горкома партии и горисполкома, а затем и области, дополнительные наряды милиции, в том числе и из Караганды, не могли остановить толпу, погром продолжался до глубокой ночи. Наконец буйство стало стихать, но с рассветом опять все возобновилось. Как рассказывали, второго августа среди наиболее активных опять было много нетрезвых.
О случившемся доложили руководству республики, а те, вероятно, в Москву. Через какое?то время появилось подразделение военных, что еще больше разгневало толпу. Попытки остановить беспорядки не увенчались успехом. Видя, что погромы и мародерство нарастают, власти решили применить оружие. Пролилась кровь. Бунтовщики начали разбегаться кто куда. Кого?то удалось задержать. Волнения пошли на убыль и к ночи прекратились.За двое суток были разгромлены многие помещения, растащено большое количество ценностей. Очевидцы рассказывали, что территорию и здания, где все это происходило, нельзя было узнать.
ЦК партии Казахстана и правительство образовали комиссию для расследования случившегося. Вопрос этот рассматривался на пленуме ЦК компартии республики, но настоящего обсуждения не получилось. Говорили жарко, обвиняя друг друга в случившемся, но так и не установили, кто дал указание о применении оружия. Был произведен ряд замен в руководстве силовыми структурами.
Чем были вызваны беспорядки? На строительстве работали десятки тысяч людей. В основном молодежь, приехавшая на стройку по призыву ЦК ВЛКСМ из многих регионов Советского Союза. Казахов, по сути, не было, кроме тех немногих, что занимали руководящие кресла.Жилья для приезжающих недоставало, многих расселяли в комсомольском поселке, состоявшем из палаток и нескольких двухэтажных каркасно–засыпных домов.
Воспитателями работали женщины, совершенно к этому неподготовленные, молодежь их и не слушала. В каждом доме или палатке жили рабочие из разных строительных управлений, участков и бригад. Руководители в общежитиях не бывали, со своими людьми не работали.
К середине 1959 года сроки строительства начали поджимать, и потребовалось привлечение дополнительных отрядов молодежи. Но возможности поселить их хотя бы с минимальными удобствами по– прежнему не было. Хранить завозимые продукты негде. Председатель Карагандинского Совнархоза Оника, кстати, близкий друг Н. С. Хрущева, присланный с Украины, настаивал на том, чтобы еще направили людей на стройку. Обком партии, его первый секретарь Исаев были против, так как не было условий для нормального их размещения. Через какое?то время, вопреки решению обкома, Оника дал в Москву телеграмму с просьбой прислать еще молодежь, что и было сделано. К чему это привело, я уже рассказал.
После трагических событий в Темиртау начали наказывать виновных. Самое тяжелое наказание понес Исаев ? первый секретарь обкома партии. Его сняли с работы и исключили из партии. Председатель Совнархоза Оника тоже был снят с работы, но по партийной линии отделался строгим выговором. Это при том, что беспорядки, по сути, на совести Оники. Это ведь он, вопреки возражениям, запросил дополнительную рабочую силу. Было наказано еще несколько человек. Снятого с работы Исаева никем не заменили. Следовательно, с августа по октябрь включительно Карагандинский обком партии работал без первого секретаря. Спрашивается, куда смотрели руководители ЦК Казахстана и организационно–партийный отдел ЦК КПСС?
О положении в Караганде Хрущев узнал в начале октября. Как всегда, собрал Президиум ЦК КПСС, пригласил на него соответствующие отделы и учинил разнос. Тут же велел подготовить для рассмотрения на Президиуме ЦК кандидатуры на пост первого секретаря обкома партии. Предложили, как я уже говорил, меня. А почему именно меня, я не знал. Ответа на этот вопрос в Отделе оргпартработы ЦК не получил.Зашел как?то по делам к секретарю ЦК Аристову, решил и его спросить. Он ответил: «Я тебе скажу, но не сейчас, попозже».Года через полтора или два я опять спросил его об этом. И вот что он мне рассказал.
В Президиуме ЦК КПСС было решено освободить от работы первого секретаря Кемеровского обкома партии. Вместо него подбирали кандидатуру. Остановились на мне. Подготовили необходимые материалы для Президиума ЦК. Но тут Хрущеву стало известно, что в Карагандинской области после описанных событий все еще нет первого секретаря обкома. Он учинил скандал и потребовал немедленно дать кандидатуру, кого рекомендовать. Отдел ЦК, главный виновник этого, внес уже готовое предложение для Кемеровского обкома, то есть меня. Хрущев согласился, и так я оказался в Карагандинской области.
«Но ты не унывай, ? сказал он мне, ? в ЦК КПСС о тебе сложилось хорошее мнение, не растеряй его. Я тебе желаю только успехов».
На следующий день утром мне позвонил мой предшественник Исаев, попросил принять его. Разговор оказался нелегким. Он рассказал, как ему видится обстановка в области, об особенностях общения с республиканскими органами власти, о наиболее сложных, по его мнению, проблемах, о трудностях в решении социальных вопросов и многом другом. Отдал мне ключ от сейфа, и мы попрощались.
В Казахстане, как и в других азиатских республиках Союза, сложилась практика, когда почти во всех руководящих звеньях первыми лицами работают казахи, а вторыми? русские, украинцы или другие русскоязычные специалисты.
Из собственных наблюдений я убедился, что к этому стремились и сами казахи, понимая, что в республике пока не хватает квалифицированных кадров, чтобы занять ответственные посты во всем народном хозяйстве. В связи с этим вспоминается такой эпизод из моей практики второго секретаря ЦК Казахстана.
Как?то беседуя со мной, Л. И. Брежнев в конце разговора сказал: «Я тебя прошу, помимо своих прямых обязанностей, присматривай и за положением дел в промышленности, так как Байгалиев, секретарь ЦК Казахстана по промышленности, слабый работник, ему нужна помощь». Я уже был знаком с Байгалиевым, и у меня сложилось о нем такое же мнение. Брежнев прекрасно знал основные кадры Казахстана, он там работал вторым, а затем первым секретарем ЦК.
Руководители не из казахов работали в абсолютном своем большинстве, как я знаю, с полной отдачей, активно помогали руководителям–казахам в их росте и становлении. Традиции, навыки живут долго. Изменить их, сделать природного чабана хорошим специалистом в промышленности, а тем более инженером, руководителем, ? задача трудновыполнимая.
В Киргизии, Туркмении, в меньшей степени в Азербайджане, Армении промышленность развивалась довольно высокими темпами, создавались совершенно новые отрасли народного хозяйства, а работали на них люди из России, Украины, Белоруссии. А кто осваивал в Казахстане целину? Главным образом ? представители русскоязычного населения. Это хорошо известно нашему и следующему поколению. Большинство же современной молодежи не знает об этом.
Конечно, обидно сейчас слышать о неприязненном отношении в бывших республиках СССР к русскоязычному населению, отдавшему так много сил и энергии, чтобы помочь коренным национальностям в развитии науки, культуры, экономики. Очевидцы рассказывали о лозунге, вывешенном в Ташкенте: «Русские, не уезжайте, нам нужны рабы!»И в то же время я не могу забыть лицо плачущей таджички, которая говорила в телекамеру: «Хочу, чтоб было, как раньше». ? «А раньше это как?» ? «Как при Советской власти!»
Часть 2
Падение Хрущева.О «долгах» Михаила Шолохова
Я критически оцениваю многие решения и действия Хрущева. Не имея достаточных знаний и терпения, он пытался наскоком решить многие, в том числе и социальные проблемы, накопившиеся в стране за многие десятилетия. Сельское хозяйство при нем оказалось просто замучено различными
