особо крупных размерах? И если сами авторы этой директивы верили в наличие на территории Финляндии крупных сил немецкой авиации, то как же они могли утвердить план операции, в соответствии с которым на бомбежку финских аэродромов должны были вылетать «мелкие группы по 3—5 самолетов», да ещё и без истребительного сопровождения? Такая тактика привела к большим и совершенно неоправданным потерям даже в столкновении с малочисленной финской авиацией (вооруженной к тому же морально устаревшими и физически изношенными истребителями). Чем бы все могло закончиться, если бы на аэродромах южной Финляндии на самом деле стояли сотни новейших «мессершмиттов»?
Перечитаем еще раз первую, констатирующую часть директивы Ставки ГК:
«1. Из достоверных источников установлено, что германские войска сосредоточиваются на территории Финляндии, имея цель нанести удар на Ленинград и захватить район Мурманска и Кандалакшу. К настоящему времени сосредоточено до четырех пехотных дивизий в районе Рованиеми. Кемиярви и группа неустановленной численности в районах Котка и севернее полуострова Ханко.
Немецкая авиация также систематически прибывает на территорию Финляндии, откуда производит налеты на нашу территорию. По имеющимся донным, немецкое командование намеревается в ближайшее время нанести удар авиацией по Ленинграду. Это обстоятельство приобретает решающее значение.
2. В целях предупреждения и срыва авиационного удара на Ленинград, намеченного немецким командованием в Финляндии. ПРИКАЗЫВАЮ…»
Нельзя не заметить очевидную противоречивость этого текста: неназванные «достоверные источники» установили, что на территории южной Финляндии сосредоточены немецкие войска «неустановленной численности».
Если численность группировки не установлена даже ориентировочно, а район ее развертывания определен с «точностью» в 200 км (от Ханко до Котка), то в чем же тогда проявилась «достоверность» этих загадочных «источников»? Стоит отметить и весьма странный исходный район развертывания группировки, которая якобы «готовится нанести удар на Ленинград». Каким образом с полосы северного побережья Финского залива можно попасть в Ленинград? Провести морскую десантную операцию под прикрытием двух злосчастных броненосцев?
Или ждать, пока залив покроется прочным льдом?
С другой стороны, численность реальной группировки немецких войск в Заполярье определена весьма точно («до четырех пехотных дивизий»). Фактически в районе Петсамо развертывались две горно-стрелковые дивизии, а в районе Кемиярви–Салла — одна пехотная дивизия (169-я пд) и моторизованная бригада СС «Норд». Задача, поставленная германским командованием перед этими соединениями, определена совершенно точно («захватить район Мурманска и Кандалакшу»). В скобках заметим, что это отнюдь не тривиальный вывод. Хотя оба эти топонима (Мурманск и Кандалакша) на страницах большинства книг, посвященных событиям войны в Заполярье, встречаются на одной строке, в реальности два эти города разделены полосой безлюдной каменистой пустыни шириной в 200 км. Захват Мурманска и Кандалакши — это не одна, а две самостоятельные операции, в ходе которых войска двух ударных группировок не будут иметь «локтевой связи». Само немецкое командование долго сомневалось в целесообразности проведения одновременно двух этих операций, а военные историки спорят об этом и по сей день.
Ошибка в определении района сосредоточения немецких войск («сосредоточено до четырех пехотных дивизий в районе Рованиеми, Кемиярви»), по крайней мере, понятна. До утра 22 июня немецкие войска (169 пд и бригада СС «Норд») действительно находились только в районе Рованиеми–Кемиярви. Группировка, нацеленная на захват Мурманска (2-я и 3-я горно-стрелковые дивизии), перешла норвежско-финскую границу в полосе Киркенес–Петсамо только 22 июня.
То, что 24 июня в Москве этот факт еще не был известен и осознан, является грубой, но при этом вполне понятной и объяснимой ошибкой — высшее командование просто не успело получить и оценить новую разведывательную информацию.
Что же касается группировки войск вероятного противника на фронте 23-й армии (на севере Карельского перешейка), то и она была определена силами войсковой разведки Северного фронта (Ленинградского ВО) весьма близко к реальности. Фактически никаких немецких войск в южной Финляндии не было вовсе, а в полосе от берега Финского залива до ст. Париккала сосредоточились (после завершения мобилизации и оперативного развертывания финской армии, т.е. в начале июля 1941 г.) семь пехотных дивизий: 2-го АК в составе 2-й пд, 15-й пд, 18-й пд, 4-го АК в составе 4-й пд. 8-й пд, 12-й пд, а также находящаяся в резерве командования армии 10-я пд (см. карту № 13). Кроме того, в районе к северу от полуострова Ханко развертывалась 17-я пехотная дивизия.
Теперь обратимся к документам 23-й армии и 10-го МК. Боевой приказ № 01 (16.30 23 июня) штаба 23-й армии определяет численность противника следующим образом: «Противник (финская и германская армии) группируется на территории Финляндии, до 1 пд на Петрозаводском (т.е. в полосе соседней, 7-й армии. — М.С) и до 7 пд на Выборгском направлении» [306]. Численность противника, как видим, установлена совершенно точно, ошибка допущена только в предположении о наличии на данном направлении немецких войск. К концу июня (т.е. уже после появления директивы Ставки ГК от 24 июня) ошибочных разведывательных данных становится заметно больше:
- Разведсводка № 9 штаба 23-й армии (5.00 27 июня), отмечено появление несуществующего в реальности «танкового полка в районе Иматра–Якола» [307].
- Итоговая разведсводка штаба 10-го МК за 22–29 июня: «К 28.6. сосредоточение финских войск на наших границах в основном было закончено. Всеми видами разведки установлено, что перед фронтом 23-й армии сосредоточено не менее девяти пехотных дивизий с танками, мотопехотой и мотоциклетными частями. Установлено наличие немецких легких и средних танков. Предполагается наличие и тяжелых танков…» [308].
Итак, слухи о наличии немецких танков усиливаются, численность пехотных дивизий финской армии завышена на 29% от реальности (9 вместо 7). Как видим, ошибки в работе разведки есть, но на проценты, а вовсе не в разы.
И уж в любом случае нет никаких оснований для предположений о том, что войсковая разведка Северного фронта вообще не представляла себе ситуацию за линией границы.
По поводу численности и дислокации немецкой авиации в Финляндии в злополучной директиве Ставки ГК не сказано вообще ничего конкретного («немецкая авиация также систематически прибывает на территорию Финляндии»). Куда? Сколько? О том, почему это невнятное «прибывание» приобрело вдруг «решающее значение», остается только догадываться. Единственные конкретные (но при этом совершенно фантастические) цифры обнаруживаются лишь в одной из записей «Хроники войны на Северном театре» (составленной в 44–45 гг. на основе журнала боевых действий и других документов штаба Северного флота). В записи от 27 июня (т.е. после получения директивы Ставки ГК) появляется такая информация: «По данным войсковой разведки Северо- Западного фронта (так в тексте. — М.С.), общая численность германской авиации в северной части Норвегии достигала 400 самолетов, в Финляндии — 600 самолетов» [224].
Северо-Западный фронт (т.е. бывший Прибалтийский военный округ) никакого отношения к северной Норвегии не имел. Скорее всего, составители документа ошиблись, и имелся в виду Северный фронт (т.е. бывший Ленинградский военный округ). Однако в документах штаба Северного фронта «600 немецких самолетов в Финляндии» отнюдь не обнаруживаются. Количество немецких самолетов непрерывно отслеживается лишь в разведсводках штаба 1-й САД (г. Мурманск). Самолеты, судя по этим сводкам, находятся именно там. где они и были в реальности, т.е. в Норвегии. Их численность установлена весьма близко к реальности:
- Разведсводка № 4 (19.00 23 июня) «п. 2 Установлено базирование авиации противника на аэродромах: Хебуктен — до 50 самолетов, Банак — до 32, Тромсё — до 30, Нарвик — до 20, Боде (Буле) — до 11, Тронхейм — до 45» [309].
- Разведсводка № 10 (23.00 26 июня) «в 18.10 на аэродроме Луостари замаскировано 8– 10 бомбардировщиков и 6–8 истребителей, на аэродроме Рованиеми стояло до 12 самолетов» [310].
