На конверте:
Книппер-Чеховой О. Л., 21 февраля 1904*
4337. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
21 февраля 1904 г. Ялта.
Дуся, немецкая лошадка, как ты себя чувствуешь? А у меня холодище почти нестерпимый, ветер, вообще климат отчаянный. О Москве вспоминаю, как о Ривьере. Шнап окончательно освоился, стал дворняжкой. Много лает.
Был сегодня в городе. Мерзко от холода.
Как Лева? Как решили? О, как это ужасно, ты все еще покупаешь ему игрушки!* Ведь это гибель для детей. Впрочем, сие пишу напрасно, мне ты все равно не поверишь.
Ты пишешь, что Лева вертится, бегает. Как же это так? Ведь Конст<антин> Леон<ардович> говорил, что у него* отнялись ноги; в одном из писем к тебе я читал.
Спать мне скучно, без тебя мне живется вообще неважно. Что говорят о спектаклях Комиссаржевской?* Бываешь ли ты? А какие у вас сборы, дуся моя?
Здесь о войне говорят черт знает что.
Лулу* тебя раздражает, но ты, дуся моя хорошая, не поддавайся раздражению, не забывай, что это больная женщина.
Вещи мои еще не пришли. Письмо это пишу за новым столом*.
Господь с тобой, не забывай о своем муже; как никак, а он все-таки любит тебя, пожалуй, больше, чем все вместе взятые остальные.
До свиданья, дудочка. Целую тебя в плечи и обнимаю.
На конверте:
Чеховой М. П., 21 февраля 1904*
4338. М. П. ЧЕХОВОЙ
21 февраля 1904 г. Ялта.
«Кофточка белая, батистовая, с шитьем, ночная» — это говорит мать, прося меня, чтобы я написал тебе; она забыла* в Москве на твоем диване свою ночную кофточку и просит спрятать ее и привезти или прислать при посылке. (Ольга будет посылать мне сапоги.)
Шнап чувствует себя превосходно. Ночует он в комнате у матери; дни проводит на дворе с собаками. Погода здесь отвратительная: холодно, неприятно. Одним словом, гадость. Здоровье мое хорошо, было бы еще лучше, если бы была у нас кухарка. Ну, будь здорова, пиши. Целую тебя и жму руку.
На обороте:
Гольцеву В. А., 22 февраля 1904*
4339. В. А. ГОЛЬЦЕВУ
22 февраля 1904 г. Ялта.
Милый Виктор Александрович, спасибо тебе за окончание статьи (в «Детском чтении»)*, большое спасибо, никогда не забуду твоего доброго ко мне отношения.
Возвращаю присланные тобою рукописи*. Из них ни одна не годится.
А. Писаревой, авторше «Счастья»*, я написал*, рукопись ее тебе посылаю.
Будь здоров и весел, всего тебе хорошего.
Лазаревскому Б. А., 22 февраля 1904*
4340. Б. А. ЛАЗАРЕВСКОМУ
22 февраля 1904 г. Ялта.
Дорогой Борис Александрович, поздравляю Вас с новым назначением*, с предстоящей интереснейшей поездкой во Владивосток и желаю всего, чего в таких случаях желают, главное — здоровья и побольше молодости. Насчет издания Ваших сочинений* Вы напрасно написали мне, потому, во- первых, что Вы не умрете и, во-вторых, что в «Знании» я никакой силы и никакого влияния не имел и не имею. Вы напишите Ваше завещание и пошлите его в «Знание», я же отказываюсь.
Когда Вы приедете во Владивосток*, там как раз будет весна, разгар войны, Вам будет очень интересно. Вы не пожалеете, что решили порвать с Севастополем.
С дороги пишите мне.
Крепко жму руку и желаю всего, всего хорошего.
