делается. Стоит только перевести назад стрелки на Старых Часах. Вот так. Видишь, теперь они показывают половину шестого…
На дворе раннее утро. Все дети спят. На улицах и во дворах нет никого, кроме дворников и воробьев, просыпающихся с рассветом. У дверей квартиры, где живут Ванечка и Леня, появилась Добрая Весть. Она достала из сумки телеграмму и нажала кнопку Дверного Звонка. Звонок ответил ей тревожно и грустно.
Тебе приходилось когда-нибудь звонить в пустую квартиру? Звонок тогда отзывается совсем иначе, он будто говорит:
— Мне очень жаль, но дома никого нет.
Добрая Весть поняла, что сказал ей Дверной Звонок. Расстроенная и озабоченная, вышла она из подъезда и присела на скамью. Что делать? Искать детей? Но у нее скопилось великое множество вестей. Столько людей ждет ее к себе сейчас же, сию минуту, и она не имеет права опоздать. Тогда кто-то не встретит на вокзале близкого человека. Кто-то обидится на лучшего друга. Кто-то, не получив долгожданной телеграммы, будет волноваться и пить валериановые капли.
Но Ванечка и Лена? Где же они? Что с ними?
— Ах, если бы я была феей! — вздохнула Добрая Весть. И тут она заметила, что возле нее, пытаясь привлечь внимание, пьется стайка воробьев. Особенно старается один — взъерошенный, отчаянный, нахальный. Ты, конечно, сразу узнал его. Это был приятель Лены — Петька. Добрая Весть протянула руку. Петька, спланировав, уселся на раскрытую ладонь и пронзительно закричал. Его дружкам тоже захотелось вставить словечко. Но их было так много, что получился невероятный гвалт. Добрая Весть с трудом разбирала их сбивчивый рассказ.
— Дальний Лес… Дальний Лес… — повторила она в раздумье. Потом встала решительно: — Вот что, юноши! Есть дело. Ответственное дело. Не знаю, справитесь ли…
Воробьи отозвались громко и дружно.
— Хорошо, хорошо! Вот видите, телеграмма. Для Ванечки и Лены. Она им поможет в трудную минуту. Найдите детей во что бы то ни стало. И отдайте. Только им — больше никому. Понятно? Смотрите — беречь пуще глаза. Ну, ни пуха, ни пера!
Подхватили воробьи телеграмму и дружно взмыли и воздух.
Как славно, как хорошо за городом! Вот бы где полетать, покувыркаться на просторе. Но дело есть дело, и Петька крепче сжал клюв. Телеграмма не тяжелая, но лететь с нею не удобно. Поэтому время от времени воробьи сменяли друг друга. Они довольно быстро добрались до опушки Дальнего Леса. Решили сделать привал. Кто знает, что ждет их в этом самом Дальнем Лесу. Не мешает подзаправиться на всякий случай.
И тут Петька услыхал приятные, прямо-таки завлекательные звуки: щелк, щелк… Сомненья быть не могло — кто-то совсем близехонько щелкал подсолнечные семечки. Самые вкусные, самые прекрасные на земле подсолнечные семечки! Воробьишки бережно опустили телеграмму на вовремя подвернувшуюся кочку, и Петька полетел на разведку. Так и есть! На траве расположилась толстая тетка — лежит себе, блаженствует и щелкает семечки.
Многое может стерпеть стреляный воробей, но преодолеть соблазн полакомиться вкусными маслянистыми зернышками не в его силах. И Петька призывно зачирикал, сзывая на пир своих приятелей. Серая стайка рассыпалась в траве у ног толстухи. А та ничего, та даже сыпанула им полную горсть — лакомьтесь, мол, мне не жалко. Вот это был пир так пир!
Тетка встала, лениво потянулась и не спеша побрела прочь, волоча за собой большую хозяйственную сумку.
С угощением было покончено незамедлительно. Не обошлось, разумеется, и без небольшой потасовки. А когда все отношения были выяснены, Петька вспомнил о телеграмме.
Вот и кочка — та самая. Редкая травка шелестит под ветром. Из нее проглядывает голубой глазок цветка. Над цветком вьется золотистый шмель. И все! И никакой телеграммы. Будто ее здесь никогда и не было.
Заметались в отчаянности обворованные разини. Все обыскали кругом, под каждый листок заглянули. Нет как нет! Вот тебе и вкусные семечки! Вот тебе и добрая тетя! Провели их, как желторотых птенцов.
Тетки нигде не видно — как в воду канула. Собрали воробьишки военный совет. Шум, гам на всю округу — а толку никакого. Наконец порешили искать Лену и Ванечку, а там видно будет.
Воробьишки — народ веселый, общительный. Им подавай просторные дворы, побольше солнца. И чтобы люди неподалеку были. Привыкли птицы к своим бескрылым соседям. Жить без них не могут, хоть и держатся на определенной дистанции.
А тут лес, да какой — темный, сумрачный, насупленный. Сжался Петька в комочек, метнулся в чащобу, а за ним один по одному и его верные соратники.
Нашли они и Лену и коварную толстуху. А какая от того польза? Что они могут, малые птахи? Были бы на их месте орлы или хоть ястребы, досталось бы тогда обманщице на орехи за ее семечки.
Хорошо, что вовремя подоспела Добрая Весть.
Толстуха с сумкой перед ней провинившейся школьницей — глазки вниз, теребит кончик платка:
— Невиноватая я… Нашла на кочке… Вот она, твоя телеграмма. Возьми, пожалуйста! В граве валялась. Подняла я просто так — из любопытства. А сама знаешь: не может весточка оставаться доброй, если она попала в мои руки. А я что? Я ничего. Весть я — и все тут.
— Нет! — девушка сурово свела тонкие брови. — Ты не только Весть. Ты сила. Страшная сила. Ты убить можешь. Я тебя ненавижу. Уходи!
Развела руками Тетушка Дурные Вести:
— Что делать? Насильно мил не будешь. А прогнать меня, дорогуша, не в твоей власти. Потому-то я и здесь, что нужна. Вот ей, Леночке-бедняжке, нужна. Пошлет она меня сейчас к папеньке и маменьке. А как же! Ванечка в беду по пал. Сообщить надо. Непременно надо.
Смотрит тревожно на Лену Добрая Весть, а вмешаться не может. Как решит девочка, так тому и быть.
— Нет! — твердо говорит Лена. — Обойдемся без твоих услуг, Дурная Весть. Мало ли что в жизни случается? Сами во всем разберемся. Так ты и знай!
— Молодец! — не удержалась Добрая Весть.
— Не очень-то гордись, — скривилась Тетушка Дурны Вести, уходя. — Авось погибать будешь, закричишь, — мама! Однако поздно будет.
Вручила Добрая Весть, как и положено, Лене настоящую телеграмму.
— «Все хорошо, — прочитала Лена. — Будьте умниками тчк Скоро увидимся тчк Целуем мама папа», — и… заплакала.
Но Добрую Весть это нисколько не огорчило. Разве плохо, когда люди плачут от радости?
— А теперь вставай! — скомандовала Добрая Весть. — Хватит понапрасну валяться!
— Не могу, — жалобно протянула Лена.
— Можешь! Не имеешь никакого права не мочь! Зря, что ли, мы для тебя старались? — и она подмигнула смиренно сидящим вокруг воробьишкам. Те конфузливо чирикнули и наклонили головенки.
— И еще я так думаю, — синие глаза Доброй Вести лукаво блеснули. — Ванечкино злое слово наверняка сейчас не такое уж прочное. Ну — давай руку! Вот так! Молодец!
Встала! Назло всем Кикиморам и Дурным Вестям встала Ленка! Стоит — и ничего! И даже руки немножко развести может. И шагнуть… Вот смотрите — пожалуйста! Коротенький, правда, шажок — но ведь это только начало. Теперь она во что бы то ни стало разыщет Ванечку!
— Смелее, Лена, смелее! — подбадривает ее Добрая Весть. — А мне тоже пора в дорогу, — помолчала, прислушалась. — Если б ты могла слышать! Сколько голосов! И все зовут меня, торопят… Я вечно в дороге, Лена. Но это ничего. Я привыкла. Это очень хорошо, что людям никак не обойтись без Доброй Вести. Правда, я сама ничего не могу… Вот и для тебя — всего только одна маленькая телеграмма. Если бы я была феей!..
— Не говори так! — Лена прижалась щекой к плечу девушки. — Добрая Весть как глоточек счастья. Спасибо тебе, Наденька-Радость! Я должна идти — и я иду. Но мы еще встретимся. Мы скоро встретимся. Ты сразу приходи, как услышишь мой голос. Хорошо?
— Я приду. Я обязательно приду к вам, — и Добрая Весть коснулась растрепанной девчоночьей
