Легко покоится стадоМелкой монеты.Как будто гроздь виноградаЛучом задета.Сияет горсть побрякушекВ прохладе лёгкой.Гляди – покоятся душиВ раю далеком.* * *Скоро сгорит печаль.Ветер альпийский развеетпепел печали.Может случиться,тогда ты захочешьнаписать прекрасное слово «печаль»на светлом летнем песке,на крыле стрекозы,на смутном течении речки,по тонкому краю заката,на безмолвии ночи,на невидимом Млечном Пути.* * *Борису ПлюхановуО вечер, тёмный друг, мы так устали.И тишина летает над кустами.И медленно из меркнущего лесаУже течёт мутнеющая Лета,Но пахнет мятой и немного хвоей,И слушаешь, замученный и хворый,Спокойный голос воздуха и ночи,Замедленный на синеватой ноте,И смерть недостоверна, как легенда,Как тёмная, далёкая Лигейя.* * *Виктору ЕмельяновуДуша становится далеким русским полем,В калужский ветер превращается,Бежит по лужам в тульском тусклом поле,Ледком на Ладоге ломается.Душа становится рязанской вьюгой колкой,Смоленской галкой в холоде полей,И вологодской иволгой, и Волгой…Соломинкой с коломенских полей.* * *И луковица – жемчужина,И финик – тёмный янтарь.Собор – как жёсткое кружево,Дырявый, древний стихарь.Акула в томатном соусе –Коралл и мрамор, смотри!И кружка пива, по совести,Топазовая внутри.И взяв рыбешку копчёную,Что золота золотей,Пошел к святому АнтониюКакой-то рыжий Антей.Ну да – хотелось бессмертия,И я запомнил навекТрактир, собор, и безветрие,И море, и вечер, и свет.