вздохнули. Но буквально на следующий день Павла Александровича ждал ни с чем не сравнимый удар: оказалось, что в убийстве Распутина замешан его сын Дмитрий, которого тут же посадили под домашний арест.
Началось следствие, впереди замаячил позорный суд, но император решил, что для отпрыска Дома Романовых это уж слишком — и отправил Дмитрия на персидский фронт. Шесть Великих князей и пятеро Великих княгинь написали Николаю II письмо с просьбой пожалеть Дмитрия и не отправлять на персидский фронт, так как при его состоянии здоровья это равносильно смертному приговору. Император был неумолим и наложил на письмо собственноручную резолюцию: «Никому не дано право убивать. Я удивлен тем, что вы обратились ко мне».
Казалось бы, все — Романовы, все — близкие родственники, все озабочены судьбой молодого князя, все просят его пожалеть. Что проще, вызвать высокородного шалопая, устроить ему показательную взбучку и, учитывая, что вся Россия устно и письменно воспевала юного Дмитрия, а также Феликса Юсупова и Владимира Пуришкевича за избавление от всесильного Распутина, шепотом его поблагодарить и отправить в какой-нибудь запасной полк. Так нет же, Никки, который когда не надо был мягче воска, на этот раз по требованию обожаемой супруги был тверже стали.
Сохранился документ, подтверждающий, что ко всему этому приложила руку и сама Алике, отомстив заодно и Павлу Александровичу. Вызвав его во дворец, она заявила, что ей прекрасно известно, что Великий князь не очень-то предан престолу и разделяет требования о создании правительства, полностью ответственного перед Думой. Между тем как и император, и она лично категорически против этого проекта. Следовательно, никакого прощения его сыну Дмитрию не будет, и если он погибнет на персидском фронте, то виноват в этом будет его непутевый отец.
Павел все понял! Отправившись домой, он тут же засел за составление манифеста, обещающего конституцию. Манифест подписали еще два Великих князя — Михаил Александрович и Кирилл Владимирович. В таком виде он лег на стол председателя Думы Родзянко. Но поезд, как говорится, уже ушел: бунт Великих князей запоздал. На следующий день Николай II отрекся от престола.
Между Февралем и Октябрем Павел Александрович продолжал жить со своей семьей в Царском Селе, не испытывая особых неудобств, кроме разве что налета на его винный погреб, организованного местным Советом. Но в августе 1918-го по приказу Урицкого он был арестован и брошен в Петропавловскую крепость.
Его энергичная супруга пыталась организовать побег и не исключено, что он бы удался, но Павел Александрович отказался, сославшись на то, что в этом случае большевики всю свою злобу выместят на его родственниках.
Дальнейшее известно: 24 января 1919 года Павел Александрович был расстрелян вместе со своими братьями. Так, говоря словами Урицкого, Романовы заплатили за триста лет угнетения народа.
Что бы ни говорили скептики, но последним русским императором был не Николай II, а Михаил И. Другой вопрос, сколько он им был: сутки или до самой смерти в июне 1918 года. Мы к этому вопросу еще вернемся, а пока — об этом незаурядном человеке.
Михаил был младшим сыном Александра III, и, как это часто бывает в семьях, раз младший, то значит самый любимый и самый избалованный ребенок. Он мог себе позволить то, о чем даже не мечтали его братья и сестры. Скажем, после того, как грозный отец шутя облил Михаила из шланга, он подкараулил императора у окна и с верхнего этажа окатил его из ведра. И — ничего! Посмеялись и разошлись.
В шестнадцатилетнем возрасте Михаил потерял отца и на престол взошел его старший брат Николай. Спустя пять лет, когда умер Великий князь Георгий, который по старшинству был следующим за Николаем, престолонаследником, разумеется, до появления у императора сына, стал Михаил. И хотя «милого Мишу», как его звали в семье, никто всерьез не воспринимал, престолонаследник есть престолонаследник. Пришлось достать из заветной шкатулки завещание Александра III наследнику. Этот документ мало известен, он написан более ста лет назад, но вот что удивительно, некоторые предвидения императора сбылись один к одному, а-к его советам имеет смысл прислушаться и сейчас.
Вчитайтесь в эти строки, и вы поймете, как много потеряла Россия с уходом этого человека. Обращаясь к наследнику, а им мог стать любой из трех его сыновей, Александр III говорит самое главное, выстраданное бессонными ночами, делится тем, что, по его мнению, поможет сделать Россию счастливой, сильной и процветающей.
«Тебе предстоит взять с плеч моих тяжелый груз государственной власти и нести его до могилы так же, как его нес я и как несли наши предки. Тебе царство, Богом мне врученное. Я принял его тринадцать лет тому назад от истекшего кровью Отца… Твой дед с высоты престола прешел много важных реформ, направленных на благо русского народа. В награду за все это Он получил от русских революционеров бомбу и смерть.
В тот трагический день встал передо мной вопрос: какой дорогой идти? По той ли, на которую меня толкало так называемое «передовое общество», зараженное либеральными идеями Запада, или по той, которую подсказывали мне мое собственное убеждение, мой высший священный долг Государя и моя совесть. Я избрал мой путь.
Либералы окрестили меня реакционным. Меня интересовало только благо моего народа и величие России. Я стремился дать внутренний и внешний мир, чтобы государство могло свободно и спокойно развиваться, нормально крепнуть, богатеть и благоденствовать.
Самодержавие создало историческую индивидуальность России. Рухнет самодержавие, не дай Бог, тогда с ним и Россия рухнет. Падение исконно русской власти откроет бесконечную эру смут и кровавых междоусобиц. Я завещаю тебе любить все, что служит ко благу, чести и достоинству России. Охраняй самодержавие, памятуя притом, что Ты несешь ответственность за судьбу Твоих подданных пред Престолом Всевышнего… Будь тверд и мужественен, не проявляй никогда слабости. Выслушивай всех, в этом нет ничего позорного, но слушайся только Самого Себя и Своей совести.
В политике внешней — держись независимой позиции. Помни — у России нет друзей. Нашей огромности боятся. Избегай войн.
В политике внутренней — прежде всего покровительствуй Церкви. Она не раз спасала Россию в годины бед. Укрепляй семью, потому что она основа всякого государства».
Если со службой у Михаила все было нормально — он стал командиром Синих гусар, то с семейной жизнью не заладилось. То он без памяти влюбился в двоюродную сестру, но жениться им, естественно, запретили, то пал к ногам фрейлины своей сестры Ольги и склонял девушку к побегу, то в открытую начал волочиться за женой своего непосредственного подчиненного Владимира Вульферта, которая до него успела побывать замужем.
Женщину звали Наташей. Как она говорила позже, ей было очень любопытно совратить брата императора — что она и сделала. Михаил окончательно потерял голову! Он не отходил от Натальи ни на шаг и в конце концов сделал ей предложение. Он понимал, на что идет: ведь в случае оформления брака с дважды разведенной женщиной он мог потерять право на престолонаследие. У Николая II в это время еще не было сына, сам он крепко заболел, и в случае его смерти корона могла повиснуть в воздухе.
Скандал! Больше того, легкомыслие, тянущее на государственное преступление! Когда Михаилу попытались объяснить ситуацию, он послал всех куда подальше и обратился к императору за официальным разрешением на брак. «Я никогда не дам согласия!» — ответил Николай II.
Надо отдать должное и Наталье: ее мимолетное увлечение переросло в искреннюю и глубокую любовь. Женщина она была незаурядная, умна и красива необычайно, да к тому же еще смелая и решительная.
Чтобы замять скандал, влюбленные решили, что Наташе надо на некоторое время уехать за границу. Сперва она жила в Австрии, а потом в Швейцарии. Телефона тогда не было, письма шли долго, но хорошо работал телеграф. За какой-то месяц она отправила Михаилу 377 телеграмм! Он отвечал тем же. А потом ухитрился обвести родственников вокруг пальца и вырвался из России. Двенадцать дней счастья в Копенгагене — и Михаила буквально водворили в ненавистный Петербург.
Уже С дороги он ей написал: «Моя дорогая, прекрасная Наташа, нет таких слов, которыми я мог бы
