- Иди в мой дом, Ир, - сказал Енох. Горечь от слов Ира превратилась в улыбку. - Можешь остаться у нас в горах, если захочешь.
66. У городских ворот Ира остановил окрик:
- Стой! - Из укрытия в каменной стене вышел страж с факелом. Конь под Иром нетерпеливо перебирал ногами.
- Открывай! - радостно крикнул Ир.
- Узнал бы - открыл, - ворчал из-под факела сонный голос. - А коли не узнаю, почему я должен открывать? - сам себя спросил страж, выше поднимая факел. - Это вы?! Я не узнал вас, Ир! - И поспешил отодвинуть массивный засов.
Едва Ир выскочил из подземного хода, как заметил на светлеющем небе большую звезду. Ир остановил коня. Звезда приближалась. Беспокойство, овладевшее Иром, превратилось в страх. Конь бил копытом, храпел, крутился на месте. Ир тянул на себя узду. Конь взбрыкнул. Ир спрыгнул с него и неловко побежал. Бежал долго в сторону города, понимая, что от страха не убежишь. Угроза не была конкретной, но Ир уже догадывался, что избежать опасности не удастся. Понимал, если кто-то и заметит его бег с городской стены, то ничем ему не поможет.
И вдруг в сиянии ложного света явился ему светозарный ангел.
- Что ты бежишь от меня, Ир? - сказал ангел. - Или ты не уверовал еще в нашего Бога, который добр и всемогущ?
- Уверовал, - сквозь страх закивал Ир. - Уверовал, уверовал, - залепетал он, пытаясь убедить ангела.
И тут ангел изменил ангельское подобие и сделался огромнейшим великаном в виде козла с телом обнаженной крылатой женщины. Он топнул копытом, и Ир, пав на колени, закашлялся от поднятой пыли. Ангел тьмы зарычал страшным голосом с шипением, похожим на шипение крокодила:
- Куда ты бежишь от меня, неблагодарный Ир? Скажи, что приобрел ты, став нормальным человеком? Ты стал 'одним из'. Что ждет тебя у сифитов? Ты будешь пасти их овец? Я сделал тебя правой рукой Тувалкаина! Или ты не замечаешь, что он уже прислушивается к твоим советам? Люди, узнав тебя по походке, начинают говорить шепотом. Я научил тебя разбираться в людях и управлять ими. И чем ты отплатил мне, неблагодарный Ир?
- Прости меня, - залепетал Ир, чувствуя себя пылинкой у копыт. Козлиная морда ангела тьмы скорчилась в гримасу презрения. Он был зол и, казалось, злость его может превратить в пыль не только его, жалкого Ира, но и всю землю. - Прости меня! Я не знаю, что делать!
- Иди и делай то, что велел тебе Тувалкаин! Чтобы сифиты видели Еноха служащим вместе с нами.
Голова Ира закружилась. Он услышал хруст своих позвонков.
А на городской башне стражник доказывал сослуживцу:
- Говорю тебе, уродец Ир сидел на коне, как сидят все нормальные люди!
Сослуживец недоверчиво улыбался.
- Да вон же он!
Ир задом наперед бежал к своему коню, точно дятел, летящий хвостом вперед. Уродец проворно вскочил в седло и поскакал прочь от города.
67. Рано-ранехонько, еще по-темному, Тувалкаин принес Еноху белые одежды. На исподе воротника каиниты вышили крестик. Так Сепфора метила одежды мужа, чтобы не спутать с одеждами старших сыновей.
От узких окон шел слабый свет. Енох спал, лежа на полу и отвернувшись к стене. Свечи на столе догорели до расплывшегося основания. В воздухе еще слышался горьковатый запах недавно потушенных фитилей. Тувалкаин положил новые одежды на стол, бросил взгляд на станочек с натянутым пергаментом, и вдруг сердце Тувалкаина споткнулось. Верхняя скалка, на которую накручивалось исписанное, заметно выделялась толщиной от нижней с пергаментом девственным. 'Енох писал?' - с удивлением спросил себя Тувалкаин и, сев за стол, стал сворачивать пергамент на начало. Станочек поскрипывал. Тувалкаин повернул его к окнам. Пергамент был чист. 'У него нет дара к плетению слов', - успокаивая себя, подумал Тувалкаин. И засмеялся.
- Вставай, Енох! - И процитировал Иавала-скотовода: - 'Рассвет уже полыщет'.
Вышли на
