живой, ласковый воздух. Казалось, по всей земле разлито тихое покойное утро. Чтобы сократить путь, спустились в подземелье, прошли черным тоннелем, куда никогда не проникал солнечный луч. Опять поднялись на улицу. Енох смотрел по сторонам. Улицы будто вымерли. Не было оживления, которое обычно предшествует празднику. Опять шли по пустым и таинственным переулкам. Тишина настораживала Еноха. Опять нырнули в подземелье и вынырнули внутри амфитеатра.
Посреди арены, опутанный веревками, парил огромный черный шар. Тувалкаин улыбнулся недоумению на лице Еноха. Под шатром веревки сходились на колесе, а уже к нему крепилась большая плетеная корзина. Двое жрецов подвешивали к ней мешки. Еще двое жрецов наполняли мешки песком.
- Мы полетим? - спросил Енох.
- Да, - как можно спокойнее ответил Тувалкаин, несколько разочарованный догадливостью Еноха. - Праздник будет на месте основания города, рядом с твоими землями.
Тувалкаин долго говорил со жрецами о чем-то неслышном Еноху. Иногда до него доносились слова: 'направление ветра...', 'кольцо на клапане...' Тут Енох у себя под ногами заметил лужу бычьей крови, подернутую пленкой и присыпанную опилками. Отступил и вытер босые ноги о песок, будто измарался.
Тувалкаин прыгнул в корзину с помоста и подал руку растерянному Еноху.
- Не бойся, Еноше! - улыбаясь, сказал Тувалкаин. - Нас уже ждут!
Жрецы передавали утепленные шлемы, рукавицы, бараньи шкуры. И вот Тувалкаин дал знак рукой, и один из жрецов ударил топором по толстой веревке. Шар рванулся в небо, точно поплавок из воды, когда с крюка срывается рыба. Енох упал на дно корзины и остался сидеть. Губы его шептали молитву. Тувалкаин помахал удаляющимся книзу жрецам.
- Ангелы не так поднимали тебя, Енох? - Тувалкаин подал Еноху руку, предлагая полюбоваться землею сверху. - Не бойся, Еноше! - Нахлобучил ему на голову утепленный шлем. Тувалкаин счастливо улыбался.
Внизу, под летящими, среди хлебных полей лежал город каинитов. Свысоты полета казалось, что он имеет форму звезды. Енох видел дымящиеся трубы доменных печей по окраинам, пустые кишочки улиц. Вдруг все затуманилось.
- Не бойся, Еноше! Этот туман с земли кажется облаком, - крикнул Тувалкаин, но голос его показался Еноху слабым, будто говорящий был далеко. Шар поднялся на такую высоту, что лес неподалеку от города казался мхом.
- Удобно тебе? - заботливо поинтересовался Тувалкаин голосом издалека.
- Мне холодно, - сказал Енох, - я замерзаю.
Тувалкаин накинул на плечи Еноху овечью шкуру.
- Не бойся, Еноше, - спокойно сказал Тувалкаин и потянул на себя веревку, идущую от черного шара. В нем открылся клапан, и пар с мощным шипением (будто зашипело с полсотни крокодилов) вырвался из шара. Он перестал набирать высоту. Ветер нес шар к горам.
Ту глянул в слезящиеся глаза Еноха.
- Не пойму твоего упорства, Енох! Ты же не глупый человек! Нельзя же отрицать очевидного! В чем же вред той науки, которая помогла моим жрецам сделать летающий шар? В чем вред от наших наблюдений за погодой? Мы летим, Енох! Ты же не можешь этого отрицать. Придет время, и мы будем летать быстрее и выше твоих ангелов!
- Я знаю, - кутаясь, прокричал в ответ Енох. - Я видел металлических птиц. Люди запустят их к планетам, которые вращаются вокруг солнца, к планетам, о которых вы говорите только своим посвященным. Но выше ангелов вы никогда не взлетите! Люди станут исследовать космос, но космос - это мир материальный - земля. Не всё, что вверху - небо, Тувалкаин.
Горы были уже совсем близко. Не выпуская из рук веревки, идущей к клапану, Тувалкаин с восхищением смотрел вниз.
- Красота какая! Енох, порадуйся вместе со мной! Разве не чудо сотворили мои жрецы? Разве ваш пастушеский Бог против? И не через Него ли все это пришло в мир? - Ему хотелось растормошить Еноха, вовлечь в круг своих интересов. - Видишь? - крикнул он Еноху. Внизу узкой голубой ленточкой - река. С высоты было видно, что берега уже изрыты ямами, из которых брали гальку и песок. - По ней и долетим до ущелья, - говорил Ту, выпуская из шара пар. - И когда уже низко летели над рекой: - Енох, сруби еще один мешок, чтобы не рисковать. Ущелье совсем близко.
