— Кто-то болен? — Платон Ильич обвел их взглядом.
— Болен, — кивнул плотный, крепкотелый Скажем с простоватым, почти крестьянским лицом.
— Кто же?
— Вон там, — кивнул Задень. — Наш друг, Дрёма.
Доктор повернулся. Между двумя сидящими девушками лежало что-то завернутое в ковер. Девушки развернули ковер, и доктор увидел четвертого витаминдера: золотой ошейник со светящимися вставками из сверхпроводников и бритая голова. Голова Дремы была с сильными ссадинами и кровоподтеками, лицо слегка заплыло.
Доктор осторожно подошел, глянул не наклоняясь:
— Что с ним?
— Побили, — ответил Задень.
— Кто?
— Мы.
Доктор перевел взгляд на умное лицо Заденя.
— За что?
— Он потерял дорогие вещи.
Доктор вздохнул неодобрительно, присел на корточки, взял руку избитого витаминдера. Пульс был.
— Да жив он, — огладил свою редкую бородку Баю Бай.
— Жив, — доктор потрогал лицо витаминдера, — но у него жар.
— Жар, — кивнул Скажем.
— Вот в этом-то и пуки-пуки, — облизнул узкие губы Задень. — А у нас и лекарств-то нет никаких.
— Но это подсудное дело, господа, — оттопырил доктор нижнюю губу, глядя на избитого.
— Это подсудное дело, — кивнул Задень, и двое витаминдеров так же качнули своими бритыми головами в знак согласия. — Но мы надеемся на ваше понимание.
— Мне придется заявить, — не очень решительно произнес Платон Ильич, понимая, что за такие слова он может через минуту опять оказаться в неуютной, воющей метели.
— Мы вас отблагодарим, — произнес Баю Бай, старательно выговаривая русские слова.
— Я мзды не беру.
— Мы отблагодарим вас не деньгами, — пояснил Задень. — Мы вам дадим снять пробу.
Доктор молча смотрел на Заденя.
— Снять пробу с нового продукта.
Брови Платона Ильича поползли вверх, он снял пенсне, протер его. Нос доктора от тепла порозовел.
— Ну... — Он водрузил пенсне на переносицу, вздохнул, медленно покачал головой.
Витаминдеры ждали, сидя неподвижно.
— От этого, конечно... трудно отказаться, — беспомощно выдохнул доктор.
И обреченно полез за носовым платком.
— А мы уж испугались, что вы откажитесь, — усмехнулся Задень.
Витаминдеры рассмеялись. Засмеялись негромко и девушки-прислужницы.
Доктор трубно высморкался. И тоже рассмеялся.
Из-за занавески просунулось сытое лицо казаха:
— Хозяева, тут ямщичок просит лошадок погреть.
— Сколько их? — спросил Скажем.
— Не знаю. Маленькие.
— А, маленькие... — Скажем переглянулся с Заденем.
— Построй им закут, — приказал Задень. — А ему дай поесть.
Казах скрылся.
— Мне... тогда... нужны мои саквояжи... — забормотал доктор, снова склоняясь над избитым Дрёмой. — И мне надо вымыть руки с мылом.
Он почувствовал стыд за свою слабость, но ничего не мог поделать с собой: ему доводилось пробовать продукты витаминдеров, когда позволял достаток. Это сильно облегчало жизнь провинциального врача. Он позволял это себе хотя бы раз в два месяца. Но последний год с деньгами стало хуже, гораздо хуже: и без того не очень высокую зарплату сократили на восемнадцать процентов. Пришлось ограничить себя, и вот уже год как доктор Гарин не
Устыдившись своей слабости, он устыдился и собственного стыда, а потом, устыдившись этой двойственной стыдливости, внутренне вознегодовал, обрушился на себя яростно и резко:
«Идиот... сволочь... чистоплюй проклятый...»
Руки его задрожали, ему надо было чем-то занять их. Он принялся разворачивать ковер, полностью открывая лежащего. Витаминдер застонал.
Тем временем две девушки принесли саквояжи, обтерли их от снега, поставили рядом с доктором. Две другие девушки принесли кувшин, таз и полотенце.
— А мыло? — спросил Платон Ильич, снимая пиджак и засучивая рукава рубашки.
— Мыла у нас нет, — ответил Задень.
— Нет? А водка есть?
— Этой гадости не держим, — усмехнулся Скажем.
— А, у меня же спирт есть... — вспомнил доктор.
Открыв саквояж, он вынул из него пузатую бутылочку, ополоснул руки, вытер полотенцем, затем промыл их спиртом.
— Нуте-с... — Доктор расстегнул кофту на груди Дрёмы, приложил к ней стетоскоп, стал слушать, подняв брови.
— По сердцу его не били, — произнес Баю Бай.
— Сердце в порядке, — заключил доктор.
И стал ощупывать конечности витаминдера. Тот снова застонал.
— Руки и ноги целы.
— Мы били его по животу и по голове, — сказал Скажем.
Доктор задрал кофту у витаминдера, обнажив его живот. Стал пальпировать его, сосредоточенно нависнув порозовевшим носом над лежащим. Тот все постанывал.
— Вздутий и внутренних травм не нахожу, — опустил кофту доктор и склонился над головой. — А вот здесь, похоже, сотрясение мозга. Давно он в забытьи?
— Со вчерашнего вечера.
— Рвота была?
— Нет.
Доктор поднес к носу лежащего нашатырь:
— Ну-ка, голубчик.
Лежащий слабо поморщился.
— Ты меня слышишь?
Тот в ответ слабо простонал.
— Сейчас. Потерпи, — пообещал доктор.
Достал шприц, ампулу, протер спиртом татуированное плечо витаминдера и сделал ему укол.
— Сейчас полегчает. — Он убрал шприц. — А зачем вы его закатали в ковер?
Витаминдеры переглянулись.
— Так ему покойней, — ответил Скажем.
— Как в люльке, — зевнул Задень.
— Мы ему еще ступни бараньим жиром натерли, — сказал Баю Бай.
Доктор оставил это сообщение без комментариев.
После укола щеки избитого порозовели.
— Руками-ногами шевелить можете? — громко спросил доктор.
Дрёма пошевелил руками и ногой.
