Моноклон

— Мне можно встать?

— Нет.

— Я в туалет хочу.

— Вы в памперсе.

— А… — Сотникова потрогала себя под тонкой простыней, почувствовала памперс.

— Я… у меня сильное ранение?

— У вас все обошлось чудесным образом, — улыбнулась медсестра. — Пуля прошла навылет, ничего не задев. Скоро вас переведут в обычную палату.

Сотникова стала мочиться, глядя на свои руки. Только сейчас она заметила, что ее роскошные накладные ногти сняли.

Вечером пришел муж. Он принес свежую просфорку, иконки Богородицы и Целителя Пантелеймона. Сотникова хотела закричать на него из последних сил, но потом передумала, поняв, что этот человек с тусклым лицом ничем ей не поможет. Она потребовала, чтобы к ней пустили сына. Когда тринадцатилетний Саша подошел к ее кровати и поцеловал ее, она взяла его руку:

— Сашенька, сделай для меня одно дело. Это очень важно.

— Я все сделаю, мамочка.

— Съезди к дедушке в Кунцево, открой заднюю панель у старого приемника дедушкиного, найди там кусочек просфорки, он туда завалился. Он мне очень нужен. Без него у меня ничего не получится.

— Я все сделаю, мамочка.

— Никому не говори об этом. И принеси мне его сюда. Сам.

— Я все сделаю, мамочка, не волнуйся.

Назавтра Саша пришел к ней. И протянул ссохшийся тонким полумесяцем кусочек просфорки.

— Спасибо, Сашенька, — она взяла этот полумесяц и зажала в кулаке. — А теперь иди. Я буду спать.

Сын поцеловал ее и ушел.

Через сорок две минуты ее сердце остановилось.

Владимир Сорокин

Губернатор

Едва губернаторский кортеж из трех черных и чистых машин подъехал к Дворцу культуры, как по гранитной лестнице к нему заспешили директор Тарасевич, постановщик Соловьев и выпускающая редактор с местного телевидения Соня Мейер.

Губернатор вышел из машины. Встречающие дружно поприветствовали его. Он ответил им с деловой улыбкой. Приехавшие сопровождающие лица стали выходить из машин, обступать губернатора. Одетый в бурого медведя, двухметровый охранник Семен выбежал из машины охраны и с рычанием опустился на колени перед губернатором. Губернатор обхватил его за мохнатую шею своими короткими руками. Медведь легко встал, подхватил губернатора на спину и пошел вверх по лестнице. Все двинулись следом.

Медведь внес губернатора в просторное фойе с новым паркетным полом, увешанное пейзажами местных живописцев. Двери в зал были предусмотрительно распахнуты. Медведь внес губернатора в большой зал на полторы тысячи мест.

Посередине зала в проходе виднелся длинный стол под красным сукном со стульями и безалкогольными напитками. На подробно расписанном заднике сцены, в окружении вековых сосен и лиственниц светилась огромная цифра «350».

Медведь опустился на колени перед столом, губернатор слез со спины и сразу по-деловому сел в центре стола лицом к сцене, потер свои крепкие ладони:

— Садитесь, садитесь, садитесь.

Все стали быстро рассаживаться за столом. Губернатор глянул на часы:

— Так, сколько по времени?

— Номер или концерт? — уточнил постановщик.

— Вы же меня ради номера выдернули! — усмехнулся губернатор. — Концерт я семнадцатого посмотрю. Вместе с президентом.

— Всего минут десять, Сергей Сергеич, — заулыбался бородатый постановщик.

— Там три минуты за одну идут, Сергей Сергеич! — пошутила Мейер.

— Ну, ну, — подмигнул ей губернатор. — А кто из старого состава?

— Поляков и Бавильцева, — отозвался постановщик.

— Всего двое, стало быть? — губернатор повернулся к 1-му вице-губернатору. — Вот так, Николай Самсонович. Годик прошел, люди разбежались. Спрашивается, а почему?

— А потому что Базыме так и не дали квартиру, а Борисова и Золотильщикову позвали в Екатеринбург, в театр, — спокойно и быстро ответил 1-й вице-губернатор.

— Базыме? — губернатор повернулся ко 2-му вице-губернатору. — Почему Базыме не дали?

— Бобслей, — напомнил тот.

— А… бобслей… — вспомнил губернатор, оттолкнулся кулаками от стола, откидываясь на спинку кресла. — Ладно, давайте глянем.

Постановщик поднял руку. Свет в зале погас. На сцену с залихватским посвистом слева выбежали парни в косоворотках и сапогах с гармошками, ложками и сопелками, а справа — девки в ярких сарафанах. На середину сцены в три прыжка вылетел рыжий парень в алой косоворотке и лихо заплясал «русскую». Остальные, замкнув за ним полукруг, заиграли и запели:

Наш Ванюша — парень бравый:
Как забрили его в рать,
Отслужил, пришел со славой,
Начал девкам в сиськи срать.

Срал дояркам и свинаркам,
Срал пастушкам и кухаркам,
Срал здоровым и больным,
Срал тверезым и хмельным.

Срал легко, игриво, ловко,
Срал с напором, со сноровкой,
Срал толково, деловито,
Срал и тайно, и открыто.

Срал в избе и на природе,
Срал в хлеву и в огороде,
Срал в сенях и за кустом,
На мосту и под мостом!

Из пола сцены поднялась невысокая березка, окруженная травяной поляной. Самая красивая из девушек стремительно сбросила с себя сарафан, нательную рубашку и повалилась навзничь в траву,