бармен. Передадите записку. Он даст вам средство. Вот деньги.
– Так много? – женщина зашелестела бумажками.
– Оно того стоит. Сходите. Я присмотрю.
– А может…
– Сходите вы. Так надо.
Говорил я достаточно убедительно. Женщина засунула деньги и записку в карман шорт. Для этого ей пришлось выгнуть спину, и шрам полностью обнажился. Она подошла к лестнице. Там остановилась, желая что-то сказать.
– Не волнуйтесь. Все будет в порядке, – успокоил я.
Женщина кивнула. Ее шаги озвучили клавиатуру лестницы. Где-то внизу с лязгом закрылась входная дверь. Я остался наедине с археологом.
Я уселся на дощатом полу. Кроме кровати в зале находился фрезерный станок. Вдоль стен лежали какие-то камни. Стояло несколько плит – может, среди них и была та, с раскопок, с орнаментом-шифром. Хотя, насколько я помню, очень похожими плитами была выложена аллея в нашем пионерском лагере. По углам нагромождался строительный мусор, валялась лопата и малярные кисти…
– Сколько же лет этой развалине? – риторично произнес я вслух.
– Сто пятьдесят семь. Построена в сороковых годах девятнадцатого века польским магнатом Джушевским. Архитектор – Ферарри, – раздался размеренный голос.
От неожиданности я поднялся. Кроме меня и Хмары в зале никого не было. Голос мог принадлежать только ему, продолжавшему лежать без движения, как ни в чем не бывало.
– Итальянец? – переспросил я растерянно.
– Нет. Грек из Феодосии. За итальянца себя только выдавал. Настоящая фамилия – Теодарокопулас.
Глаза археолога продолжали глядеть на потолочных Амуров. Кажется, я начинал что-то понимать.
– Какой сегодня день недели?
– Четверг.
– Сколько вам лет?
– Сорок один.
– В каком году родился Александр Македонский?
– В триста пятьдесят шестом году до нашей эры.
– Что такое: два кольца, два конца, посредине гвоздик?
– Ножницы.
Хмара Василий Петрович прекрасно меня слышал и прекрасно отвечал на мои вопросы.
– Здорово! А кто эта женщина, здесь работает?
– Марина, скульптор-реставратор.
– Вы с ней спите? – обнаглел я.
– Нет.
– Но она этого хочет?
– Да. Хочет, чтобы я на ней женился.
– Вы отвечали на ее вопросы сегодня?
– Нет.
– Почему?
– Брахманы не разговаривают с женщинами. Хмара начинал мне определенно нравиться.
– Здесь действительно была ставка Махно?
– Да. Только три дня. Он болел тифом.
– Вы в трансе?
– Да.
– Вы пили сому?
– Нет. В формуле произошла ошибка. Часть орнамента не сохранилась. Поэтому то, что я пил, нельзя назвать сомой.
– Какие ингредиенты?
– Пшеничный спирт, белена, полынь, анис, белладонна…
– Ого! – присвистнул я, – Есть от чего завалиться! – …всего двадцать шесть компонентов.
– Еще зелья осталось?
– Да. Стоит за фрезерным станком.
