И вроде бы уже освоил герой точную технику – промахивается ну буквально на копейки какие-то, ан нет! Тут попадание нужно без допусков, не баллистическая ракета. А у них отпуск к концу подошёл. Звонят ему. Мы, говорят пьяными голосами, завтра будем. Ты готовься к разговору сам знаешь с кем. У него руки опустились – что ж это такое, неужели всё напрасно? Едет на работу и сидит там. И ночь сидит. Сна ни в одном глазу, тоска смертная. Тут и они прилетели уже. В самолёте ещё догнались. Еле пилот с управлением совладал. Звонят они герою из джипа радостные, пьяные в дымину, говорят: брателла, а мы тут! Встречай! И ржут. Хочешь, мы тебе в «Макдоналдсе» еды купим? Тут они вообще чуть от смеха из машины не вываливаются. И девчонки тут на трассе стоят весёлые и недорогие, по стольнику. Щас приедем.
И тут у него в глазах загорается. Отчаяние уже такое, что страшно смотреть на человека. «Макдоналдс», шепчет он, «Макдоналдс». К компьютеру садится. Он уже это дело освоил с точностью до. И карта Москвы, слава богу, тут же электронная со всеми привязками. Он по клавишам – клик, клик.
Дорогу от «Макдоналдса» проводит. Провёл. Будь что будет.
А братки едут себе потихонечку, сто шестьдесят камэ в час, Ленинградку проскакивают, в тоннельчик известный въезжают, уже и Белорусская показалась, так они по разделительной с мигалочкой – красота. Все только из-под колёс и шмыгают. Вечер субботы, машин мало. И где-то в районе Маяковки водитель как раз на тормоза нажимает. Ему удобно на Садовое, видите ли, свернуть под знак. А тормоза они, как бы это сказать, не нажимаются. Поворот в секунду проскакивают – две с хреном тонны вес. Он уже всем телом нажимает. Неа. Минус девяносто два градуса, причём начинается за метр перед джиповским бампером и после заднего бампера заканчивается. Холодильная камера. Тормозная жидкость в лёд превратилась. Двигатель, разумеется, глохнет – его на такие допуски не рассчитывали. Только мигалка и работает. А дорога-то влажная, об этом позаботились. И схватывает её не просто в лёд, а в суперлёд моментально. Коэффициент трения сам замёрз давно. И летит эта махина к Кремлю. Мэрию пролетает, только свист. Центральный телеграф. Развесовка у джипа хорошая, полный привод был как-никак, он и летит ровненько, немного крутится. Ну скорость, конечно, уже не такая. Существенно снизилась. Километров восемьдесят едут ребятишки. Уже и Кремль. Гаишник, хорошо по привычке мигалку завидев, движение успел перекрыть. Они мимо него. Едва не сбили. Только сапоги ему всё-таки прихватило морозцем чуть-чуть – обморозил пальцы. Ну и влетают сами знаете куда. В арочку сначала, там на брусчатке их всё-таки вправо закинуло, и въезжают они в самое кладбище. Бабах! Добро пожаловать на родину.
Красная площадь – это… Ну сами знаете. Скрутили их минуты через полторы. Фээсбэшники прибежали и скрутили. Человек сто прибежало и ещё бегут. Да служба охраны президента. Да ФСО. На таком теракте звёздочками не разжиться – дураком надо быть. Вытаскивают из машины орлов. Живые все, только лица синие – подушками безопасности отбило. И система пожаротушения сработала – они в пене все. Хороший был джип, дорогой.
Ага, смотрят фээсбэшники, пьяные. Так-так. Бандиты. Угу. Оружьице, конечно, кой-какое в машине было – куда без него. Принадлежности аквалангиста. А, ну всё понятно. Через какую границу проплыли, ребята? Да вы что?! Да вы охренели!!! Да мы свои!!! Ага, свои. Со всем почётом просим дорогих гостей в Лефортово, в специзолятор. Да мы торопимся! Двадцать пять лет не срок. Да мы не виноваты!!! Ну пусть пятнадцать. Поехали, там и поговорим.
Герой, утомлённый сложными математическими расчётами, холодильник свой выключает и домой.
Он про ФСБ не знал, но догадывался. Расчёт на то и был. Приезжает домой и спит на всю катушку, первый раз спокойно за столько времени.
Просыпается. Никто не звонит в кои-то веки. Тихое счастье – свободен! О девке вспоминает, любовь накатывает. Едет к ней, вытаскивает с работы. Женюсь на тебе, говорит, сейчас, в реальном времени. Она ему: ты что, сдурел? Ей, конечно, лестно, но у них такое на работе творится – она вообще не знает, когда вылезет. У их партнёров, видите ли, большие проблемы. Он ей: да я знаю, чёрт с ними, с партнёрами. Она: и вообще, ты что, разбогател? Мы же с тобой это обсуждали! Нам жить не на что! Да я на следующей неделе в Штаты уеду. Вот визу сегодня дали. Завтра за билетами рвану. Ах так, кричит, ну ладно! И убегает, счастливый.
На работу прибегает. За компьютер сразу и на вопросы не отвечает. Ну он и так там числился с прибабахом. Клик-клик…
Боже мой! В Соединённых Штатах пресловутых от Флориды до Мэна, от Нью-Йорка до Сан-Франциско происходит… э-э… потепление. По Цельсию шестьдесят пять градусов, а по Фаренгейту и не сосчитаешь. При этом снег идёт по всей Америке. Тает, конечно, но идёт. Американцы охреневают. Бегство начинается. Кто куда. Кто в Англию, на историческую родину, кто в Африку. Весь мир о катаклизме трубит. Натуральный Армагеддон. И США понятно почему выбрали – столько там гомосексуалистов и наркоманов, что вот Боженька и хряснул. Бегут все. Национальная гвардия только и успевает, что коридоры для выхода и выезда создать. И никого не остаётся через пару недель в Америке. Вообще. Ну тряхнуло ещё несильно разок. Ну океан немного поднялся, кое-чего затопил. Людей, в общем, не осталось.
Инструктор, кстати, аквалангист в ум вернулся, пользуясь шумихой из тюряги вырвался, свистнул катер и на Карибы поплыл, за имущество рассчитываться…
И приходит к нашему герою девка заплаканная. Нету Штатов-то, говорит, ехать некуда. Так что если правда любишь, то это… В общем, на шею ему бросается, змея. Хеппи-энд у них. Чтоб я так жил, ага.
Шурик
В Москве народ всякий попадается. Такого человека иной раз встретишь – диву даёшься, как это он на свободе ходит. Старое деловое поколение, уголовное местами, что уж тут…
А герой наш к другому поколению принадлежал. Топ-менеджер, так сказать, новой формации. За границей успел поучиться, в соцстране по советским ещё возможностям. И не зря его туда пустили – на Родине потом ещё институт один закончил и делом занялся. В руководстве крупной такой компании трудился. Может, из-за имени с фамилией его долго за границу не приглашали? Василий Васильев, тут русофильством попахивает.
Но пригласили всё-таки. Дождался. Ну то есть ждал-то он не шибко. Но уж когда его в такую пригласили фирму забугорную, что он, как юрист дипломированный, большего и желать не мог, чего тут кобениться? К тому же контракт на два года всего.
Пробный. Он холост, свободен. Короче, собираться надо.
А собираться впопыхах – сами знаете – это как пожар тушить, только суматошнее. Пожары всё-таки у нас чаще случаются, чем отъезды за бугор. У нас на пожары, может, рефлекс выработался уже. А на отъезд – нет.
И Василий последние три месяца перед трапом самолёта живёт как в лихорадке, причём лихорадка прогрессирует. Заместителя на своё место найти. Обучить. Ввести в курс дел. Вывести из курса и объяснить, почему тот болван. Найти другого. При этом текущей работы никто не отменял и четыре проекта надо заканчивать самому. Руководство своё к увольнению подготовить и сообщить об этом мягко, не допуская истерики, – специалист-то он хороший: не только право всякое знает, наше и ненаше, но ещё и как это право проигнорировать тоже в курсе. Имущество частично сплавить, а оставшимся распорядиться. Долги погасить, с должников взыскать. С родственниками распроститься. Девок всех знакомых мягко предупредить о расставании, то есть попрощаться навек. Выездные документы выправить. Ну и так далее.
И ведь главное – кровь из носу, а успел почти всё. Одно некстати – день рождения. Чтоб его! Причём рождение в пятницу, а улетать в воскресенье. Сверхзадача-то ясна: не напиваться. Ну это он легко. Никогда алкогольной зависимости не имел.
Но вот день один насмерть пропадает, пятница пресловутая, это точно. Однако Вася и тут время сэкономил – ресторан заказал на вечер, и не рано, чтобы до двадцати ноль-ноль всякие дела успеть сделать.
Думаете, это остановило кого – двадцать ноль-ноль, пятница – в смысле численности гостей? Правильно, никого не остановило. Скорее, подстегнуло. Более того, в связи с грядущим отъездом к желающим поздравить присоединились желающие попрощаться. Ресторан чуть не треснул. Там столько столов не было.
И в середине уже пьянки очередные партнёры подъезжают. Деловые. Поцелуи, поздравления там. И партнёры эти, с лицами ехидными слегка, спрашивают: куда подарок бы поставить? А Василию, заметим, несмотря на отъезд, подарков надарили – мама не горюй. Правда, большей частью мобильных – часы там,
