крыше кабины того самого Студебеккера, на самом дне Кристального озера? ОНА ушла и больше никогда не вернется.
Хал продолжал грести. Снова раздался треск. Банка для наживки, которая лежала на дне лодки, плавала в луже глубиной в три дюйма. Брызги полетели Халу в лицо. Раздался еще один треск — и лавка на носу лодки развалилась пополам. Обломки ее плавали в той же луже. Слева и справа по вертикали появились большие трещины. Хал продолжал грести, грести на последнем дыхании.
Теперь трещина появилась в самом днище лодки. Зигзагом она прошла между ног Хала и до самого мыса. Вода уже была по щиколотку, потом — по голень. Он продолжал грести, боясь посмотреть на берег, который мог быть так еще далеко.
Треск — и вода неудержимо хлынула в лодку. Хал потерял одно весло, но продолжал грести.
Скамейка под ним развалилась пополам, и он оказался в воде. Лодка еще каким-то чудом держалась на плаву. Хал попытался встать на колени, и его охватила отчаянная мысль: «Петти не должен видеть этого. Он не должен видеть, как на его глазах тонет его собственный отец.» «Ты должен плыть, — повторял он себе, — хоть по-собачьи, но плыть.»
Раздался еще один треск, похожий скорее на взрыв, и Хал очутился в воде, и он поплыл, поплыл так, как он не плавал никогда в своей жизни… А берег, оказывается, был до смешного рядом. Через минуту Хал уже коснулся ногами дна и стоял по пояс в воде. Отсюда было не более пяти ярдов до суши.
Петти радостно бежал ему навстречу, простирая вперед руки, крича от радости и плача одновременно. Хал, барахтаясь, побежал к сыну. Петти было уже по грудь, и он тоже стал яростно бить руками по воде, чтобы как можно скорее обнять своего отца, прижаться к ему, убедиться, что он жив.
Хал, тяжело дыша, нежно взял сына на руки и вынес его из воды, на берег, и оба рухнули на землю и долго не могли отдышаться.
— Папа, ЕЕ нет? Да, папа?
— Я думаю, что ЕЕ больше уже никогда не будет.
— Лодка развалилась. Ты знаешь, она развалилась вокруг тебя, как скорлупа ореха.
Хал смотрел на обломки, которые плавали в воде в сорока футах от берега. Они не имели ничего общего с той крепко сколоченной рыбачьей лодкой, которую он совсем недавно спустил на воду.
Все в порядке, малыш. Все в порядке, — сказал Хал и, упершись локтями в песок, задрал голову кверху и закрыл глаза, подставляя свое лицо холодному октябрьскому солнцу.
— Ты видел тучу? — прошептал Петти.
— Ее больше нет и, кажется, никогда и не было. Разве ты не видишь?
Отец и сын долго смотрели на чистое голубое небо.
Хал притянул к себе Петти и обнял его:
— Пойди в дом, там должны быть полотенца. — Потом отец помолчал немного и добавил. — Это было неосмотрительно с вашей стороны, сэр, так необдуманно бросаться в холодную воду.
Петти с восхищением смотрел на отца: «Папа, ты самый смелый.»
— Смелый? — эта мысль никогда не приходила Халу в голову. Был только страх, страх, который подавлял все другие чувства.
— Поторопись, Петти, у нас мало времени.
— А что мы скажем маме?
Хал улыбнулся.
— А черт его знает. Что-нибудь да скажем.
Он снова помолчал, смотря на обломки, плавающие у берега. Озеро вновь успокоилось, оно сейчас искрилось и играло на солнце. И вдруг ему ясно представилась картина, что теплым летним днем какой- нибудь другой отец со своим сыном будут рыбачить в этих местах и сынишка подцепит ЕЕ и вытащит из глубины наружу. Она будет вся опутана водорослями, а медные тарелочки будут по-прежнему крепко зажаты в ее маленьких пушистых лапках.
Хала передернуло от этой мысли. В конце концов это всего лишь его фантазия, а случится ли подобное на самом деле, никто не знает.
«Пошли», — сказал он снова Петти, и отец с сыном побрели по тропинке к дому через октябрьский лес, и листья, казалось, так и горели на солнце.
Заметка Бетси Мориарти в местной «Бридгтон ньюс» от 24 октября 1980 года.
«Тайна мертвой рыбы»
«В течение последней недели сотни мертвых рыб, плавающих брюхом вверх, были найдены в так называемом Кристальном озере недалеко от города Каско. Никто не может дать правильных объяснений. Мертвая рыба включает в себя все сорта известных в этом водоеме рыб: карп, щука, окунь и т. д. Власти, отвечающие за сохранение дичи и рыбы в этих местах, утверждают, что они буквально обескуражены этим странным явлением.»
