грудей и безупречной плоскостью живота, но тут ситуация снаружи изменилась. Раздались гортанные выкрики, топот... Двое северян и представительница коренного населения мигом приникли к окну, правда, стараясь слишком не высовываться.
Лысый, как колено, негр все еще подобострастно кланялся, при каждом поклоне полосатый халат нелепо вставал колом, а шестерка всадников, взяв с места в галоп, была уже далеко. Только перемолотый копытами оранжевый туман клубился вдоль по улочке. Пепел еле успел пересчитать тающие точки. Все шестеро. И теперь можно смело прогуляться за покупками к лысому негру, если только в гостинице нет других опасных жильцов.
И ведь в чем заковыка, это был последний населенный пункт перед джунглями, впереди ждали малярийные топи, и отправляться туда без снаряжения не рискнул бы даже Индиана Джонс. А Сергей Пепел не был Индианой Джонсом, он был простым русским парнем, по справедливости начистившим морду одному знаменитому индейцу, и потом поспорившим с другим, но очень богатым индейцем. Поэтому, кровь из носа, был обязан добыть снаряжение именно здесь, именно в лавке напротив. Еще хорошо, что великолепная шестерка обшаривала окрестные барханы не по его душу, а ради шоколадной принцессы.
– Они кричали, что завтра наведаются снова, пусть хозяин тогда приготовит барана, – запоздало перевел Витась.
– Ладно, хватит ждать у моря погоды, двинули, – Сергей сплюнул горячую горькую слюну пополам с песком, – А ты, принцесса, побудь здесь. Пусть тебя не учитывают. А потом нас держись, не обидим.
Кажется, милашка поняла сказанное, и то хорошо. Пепел легко спрыгнул вниз, и рыжая глупая курица шарахнулась из-под ног. Следом десантировался Витась, и они пошли по раскаленному песку с самым невинным видом. На случай, если в гостинице окажутся еще какие-нибудь «некомпанейские» жильцы, у Пепла в карманах ничего не имелось. Но не зря славяне часов двенадцать проторчали в доме напротив, шпионя за мосластым аборигеном и, кроме шестерых всадников, ничего не выследили.
– А ты заметил, какие были сапоги у того пацана? Из крокодиловой кожи, мне б такие, – Витась повернулся к луже и скорчил страшную рожу.
Самый младший негритеныш принял это всерьез и заревел, размазывая сопли и грязь. Наверное, еще кто-то сквозь щели в ставнях пристально рассматривал из соседних домов двоих вдруг нарисовавшихся посреди Нгоролебо пешеходов. А что делать?
– День добрый вашей хате! – с порога весело поприветствовал Витась хозяина.
У лысого негра от неожиданности из рук выпал мерный пластиковый стакан, которым он пересыпал чечевицу из одного джутового мешка в другой. Но прошло каких-то пару секунд, и физиономия лысого засияла обычной торгашеской лучезарной улыбочкой.
– Салям, – неопределенно пробормотал Пепел и остался за спиной Витася, нарочито держа руки в карманах и старательно срисовывая глазами обстановку. Керосиновая лампа и стериновые свечи. Пластиковые канистры с маслом «Mobil» и батарейки для сотового телефона. Фотопленка «Fuji», патроны на медведя и дешевые стеклянные бусы. Вонючие шкурки болотных крыс и новенький автомат «Coca-cola», большой и красный, как вареный рак. И еще три жужжащие не хуже бомбардировщиков вкривь и вкось прошивающие пространство лавки под навсегда замершим вентилятором огромные изумрудные мухи.
Хозяин привычно закланялся и что-то спросил. Но что еще мог он спросить кроме: «Зачем пожаловали почтенные покупатели?». Витась торжественно вынул загодя приготовленный список, собрался зачитать вслух, но ослепнув от зайчика с бьющей поклоны негритянской лысины, передал бумагу. Не был уверен Витась в своем владении местным говором.
Хозяин хлопнул в ладоши, беззвучно и плавно рядом возникла женщина в паранже. Список переплыл в ее руки, и дама, грациозным движением бедер переместив себя за прилавок, стала прямо на нем городить башню из заказанного. Моток капроновой веревки, спички, таблетки от дизентерии... А лысый негр, не уставая кланяться, задом нацелился в одну из внутренних дверей.
– Куда это он? – недовольно нахмурил брови Сергей.
Витась затараторил по-местному, часто сверяясь с клочком бумажки и примешивая английские слова с белорусским акцентом. Негр, объяснясь, замахал руками, как мельница. Через минуту Витась, утирая пот, смог доложить:
– Его жены, или жена, черт знает их систему множественных суфиксов, нам все соберут и примут деньги. А он должен помолиться, чтобы товары оказались хорошего качества и не подвели нас в дороге.
– Скажи ему, что мне вера не позволяет принимать что-либо из женских рук, – решил проявить осторожность Сергей. Оглянувшись, снял с крючка и бросил до кучи три противомоскитные сетки. И тут же усек, как блеснули глазки мосластого торгаша, негр явно сделал какие-то выводы из того, что белый взял не две, а три штуки.
На объяснение сложной антифеминистской идеи у Витася ушло всего три минуты. И опять хозяин закланялся, будто о пол бьется мячик для пинг-понга. И неожиданно гаркнул что-то грозное женщине. И та растаяла, как и появилась, совершенно беззвучно.
– Когда он узнал, что вы – суфий... – начал новый этап объяснений Витась с тяжелого вздоха.
– А я, оказывается, суфий? Слава Аллаху.
– Суфий, суфий, если верить этой черной обезьяне. Так вот, он с радостью обслужит суфия, потому что суфии здесь – очень редкие птицы. Только ради такого почетного гостя он обязательно должен вымыть руки. Да ты, как суфий, и сам должен знать обряд. Он нас может смело оставить здесь одних, поскольку в присутствии суфия ничего худого с его товарами произойти не может.
А негр, воспользовавшись, заминкой уже исчез за двеью.
– Не нравится мне это, – проворчал Сергей и зло затопал вдоль прилавка. И уперся в подвешенный за ярко пунцовым автоматом «Колы» жестяной умывальник, точно такой-же как в любой российской деревеньке. – Руки помыть? – Сергей недоуменно тронул алюминиевую висюльку, и на руку чвыркнула теплая вода. И тогда Пепел с разгону в прыжке саданул подошвой по двери, скрывшей хозяина. Дверь смачно хрустнула и кувыркнулась с петель.
Понятно, никто не ожидал здесь встретить евроремонт. Но все же это была уже не грязная лавка, а вполне приличный кабинет на уровне парторга среднего ведомственного НИИ из семидесятых годов. Ковры, лакированная мебель, какие-то серебряные кубки, словно за первое место в городской спартакиаде. И тут же меж кубками бюстики каменных божков, явно чуждых мусульманским заветам. И конечно же, суперсовременное устройство связи, слегка похожее на тайваньский факс, тут же бросалось в глаза. Тем более, полосатый халат как раз прижимал телефонную трубку к шоколадному уху и пальцем выстукивал по кнопкам заветный номер. Тем более прямо под провод, по стене, идущий к устройству, чтоб всегда мозолили глаза, было засунуто две фотки. Одна – вполне качественный фоторобот прибившейся к северянам принцессы, а вторая – увеличение с паспортной фотографии Сергея.
Немой сцены не получилось, потому что негр оказался не бесталанный. Он откуда-то из недр полосатого халата выхватил длинный кинжал, взмахнул железом над головой и проткнул жаркий плотный воздух в том месте, где за миг до этого находился Пепел. Окаменевшая ладонь Сергея с разворота сухо, как пуля, щелкнула негра по темени, придав ускорение. И уже можно было не заморачиваться насчет кинжала, потому что хозяин торгового комплекса встретил губами дверной косяк. И оставляя, кровавый след, сполз но косяку на ковры.
И сразу же, будто подглядывали, за стеной на разные голоса запричитали жены. Целый гарем – не меньше десятка.
– Утешь! – равнодушно бросил отходящий от слепящего приступа ярости Сергей, переступил через широко разбросанные ноги негра и запустил первого подвернувшегося под руку базальтового божка в центр электронного чуда связи, – А говорил, что правоверный! – кивнул Пепел на бюстики божков. Впрочем, Витася рядом уже не было.
Не удовлетворившись одним ударом по электронному комбайну, Сергей поднял электрогроб над головой (защелкали выдираемые потянувшимся проводом из стены скрепки), разгреб ногой ковры, оголяя каменную кладку, и обрушил электронику вниз. Кр-р-ряк!!!
Как говорится, проделана большая и серьезная работа. Сергей брезгливо обшарил не приходящего в себя доносчика – пустышка. Измельчил ногтями фотки. Обшарил апартаменты более тщательно, но кроме
