– Что за хрень? – удивился шофер и нацелился второй раз, уже покрепче наладить дерзкого бомжару по ребрам.
Но Кравченко крепко ухватил Чинганчгука тремя пальцами за полу куртки и рывком остановил. Дерзкий бомжара легко, без помощи рук поднялся на ноги и похлопал себя, сбивая снег.
– Кто ты? – шепотом спросил так и стоящий на коленях в снегу Гайворонов. Разорвал хрустнувший на холоде полиэтилен, и уставился в спокойное мертвое лицо оперуполномоченного Лаврентия Титова.
– Я его бывший одноклассник, – сказал небритый человек: – Здравствуйте Оюшминальд Федорович. Привет, Серега. Приветствую вас, джентльмены.
Первым пришел в себя Кравченко. Шагнул вперед и грубовато, но дружески протянул руку:
– Почтенье, Принц.
Но тот не спешил протянуть руку навстречу красной лапище. Словно стеснялся исцарапанных пальцев и грязи под ногтями.
– Гайворонов – младший не станет мэром этого города, Кравченко. Но и вы тоже не станете.
Он прошел по тропинке. Один из его ухайдоканных, словно на свалке найденных ботов совсем порвался, и посиневшие от холода пальцы оставляли на снегу странные следы. Но фигура Принца, как всегда дышала достоинством. Я бы смог так? – невольно задал себе вопрос Вихорь. Гайворонов явно не смог бы.
– Ваш отец был омерзительным извращенцем, – со спокойной суровостью заметил полубосой Принц: – и я не верю, будто вы, или его секретарша, не знали, что означает колода карт на трупе. С Ладой я играл сегодня в карты всю ночь, и констатирую. Она до сих пор не в состоянии освободиться от этого зловещего фетиша и особенно подвластна магии преферанса и японского дурака. Неправда ли, Гайворонов, это были любимые игры вашего отца, а вы сами с детства перенимали карточное искусство?
– Тьфу ты, как я не подумал, что в карты не учатся играть по самоучителю, – хлопнул себя по лбу Вихорь.
– Кравченко тоже не удосужился об этом задуматься, – как – бы простил промашку верного спутника Принц. – И тоже оставил настоящего Выползня за кругом подозреваемых. Но это не последняя ошибка Кравченко.
– Я никого не убивал, – только и смог прошептать несостоявшийся мэр.
– Это правда. Без мотива нет преступления. Но кто же тогда убил моего одноклассника? – резко спросил Принц, указывая на резиновые сапоги, торчащие из снежной норы в кустах. – И попытался навесить убийство на невиновного?
– Кто?! – рыкнул майор, и его взгляд, сделав круг, остановился на шофере.
Шофер, похожий на Чингачгука, покачнулся, словно пытаясь удержаться на ногах, и вдруг бросился вверх по холму. Проваливаясь в глубокий снег, и петляя между могил. Кравченко рванул из кармана пистолет, но стоящий рядом Сергей Вихорь мгновенно заблокировал руку с оружием.
– Нет, майор, – сказал Принц: – вам не убрать единственного свидетеля. Вы не извращенец, вы просто подлец. У вас был соперник. Ненавистный непобедимый соперник на выборах в этом городе, который, став у власти, вспомнил бы вам сломанную челюсть. И вам до зарезу требовался против соперника козырь. Убийственный козырь. Вы, кажется, говорили, что оперативник Титов был вам, как сын. Что еще скажете?
– Отдайте пистолет, – сквозь зубы ответил Кравченко.
Принц глотнул и скривился. Посмотрел на свои ноги и поежился.
– Горло болит, – пожаловался он. – Отдай ему пистолет, Вихорь. Пусть дело будет закрыто. Не ради этих двух негодяев. Мне чертовски жаль несчастную женщину, с которой я играл всю ночь в карты. Оюшминальд Федорович!
– Я слушаю вас, Принц, – глуховато отозвался старый полярник.
– Вы знаете и любите заполярье. Вы умный и порядочный человек. В этом городе нет больше никаких маньяков, и если захотите, то ваша внучка будет тут жить совершенно безопасно. Правда, счастья в этом городе тоже маловато. Трудно быть счастливым в городе, где главным не человек, а завод. Но я прошу вас попробовать. Потому что кроме вас некому узнать, что будет, если однажды, волею судьбы мэром одного из наших не слишком счастливых городов станет умный и порядочный человек.
– Помнишь, ты сам прислал мне дословную цитату: «Как Принц думает, стоит ли мне выставлять кандидатуру? Ведь не выиграю. За ним политологи, политтехнологии и бабло, а за мной – только ветер в сопках». Почти вся жизнь прожита, а все еще майор. Вот и мотив. А, регулярно угощая всех водкой, не трудно потом устроить, чтобы перепившиеся подчиненные подрались. Кстати, и тебя на алкозависимость проверял… А здесь у местных традиция, без карманного ножа за порог ни – ни. Вот в пьяной драке и появился такой нужный майору труп. А далее дело техники – якобы сочувствуя проспавшемуся подчиненному, подсказать, где этот труп надежней всего спрятать.
– С кем ты оставил Ленечку, Принц? – раздалось за спиной требовательное.
Принц стал подниматься по лестнице отеля очень быстро, отмахиваясь рукой, но Тамара не отставала.
– Нужны похороны. Нормальные, воинские похороны, с салютом, на берегу моря.
– Не на кладбище?
– На кладбище он уже лежал, – решительно отрезал Принц: – и нет на этом кладбище ничего хорошего.
Тамара, рискуя сломать каблук, забежала вперед. После возвращения с прогулки по кладбищу мужчины не очень?то разговорчивы. В автобусе Тамара сначала сторонилась, чтобы тоже не перепачкаться. Потом удивлялась, что машину ведет Сережа Вихорь, неужели они расстреляли и закопали этого безобидного водителя? И только на подъезде к городу, она вгляделась в грязного небритого длинноволосого бомжа, который ей зачем?то подмигнул. Е – мое!
– У меня ангина, Тамара… Я сейчас не могу долго разговаривать. Где Дзюба?
– В порту, – отозвался Валерка слабым голосом.
– Где Филимонов?
– Какой еще Филимонов?
– Летчик – космонавт Филимонов! – сказал Принц, и Тамара замерла, заметив, каким гневом могут блестеть знакомые глаза. Ну и что. Она тоже не знала, как фамилия летчика – космонавта.
– И Филимонов там же.
– Тогда найдите Аксеныча! – приказал Принц железным голосом, какой бывает у людей, когда болит горло: – и пусть он организует похороны оперуполномоченного Титова. У меня ангина, Тамара, я иду в горячую ванну! Где твой номер, Вихорь?
– Где Ленечка?
– Они с Гайвороновым на кладбище подрались, – шепнул Тамаре Сергей. Тамара всего лишь женщина, теперь она перестанет мешать. Главное, чтобы отныне помогать не начала.
– Здорово вмазал?
– Очень здорово. Где мой ключ, интересно? Валер, не у тебя мой ключ? Леня в порядке, Тамара, Леня в полной безопасности. Лотта Карловна специально приехала в Питер, чтобы варить ему кашу и рассказывать про кубинскую революцию. Мы все потом обсудим. Сейчас Принца надо в ванну.
– Да вы с ума сошли, что ли, мужчины? Горячая ванна – для сердца же вредно! И потом, что это за отраву он купил? – возмутилась Тамара.
И Вихорь понял, что перебрал. Она теперь смотрела на готовящегося чихнуть Принца, не просто как влюбленная женщина. А как женщина, которая знает, что и в нее влюблены, и что каждый чих это не просто чих, это тайное признание.
Это нам еще отольется, подумал Вихорь и широко распахнул дверь своего номера.
Василь Аксеныч все так же лежал поперек кровати в спальной. Его малиновый жилет на фоне простыни казался пятном пролитого варенья. Тамара зашла в номер, как к себе домой, бормоча торопливо:
– Ну Сережа, я все?таки женщина, я знаю, как ухаживать за больными, ты сбегаешь ко мне в номер за коньяком?.. Не тем, что здесь называют «тридцатилетним».
Сергей зашел следом. Зашел и Валерка, остановился у дверного косяка. И тихо спросил:
