Саня замер при этих словах. Но папа успокоил его, похлопав по плечу:
– Мама шутит. Не стану я вам мешать. Я буду принимать ваши сообщения по телефону и, если что, поспешу на помощь. Но я надеюсь, это не понадобится. А кстати, где вы рассчитываете завершить ваше путешествие? Не в кругосветку же отправляетесь!
И он достал карту.
– Какая еще кругосветка? – испуганно воскликнула мама. – Поплавают немного – и домой.
– Посмотрим, посмотрим, – приговаривал папа, вглядываясь в карту. – Вон как удачно и причудливо изогнулась речка вокруг Караваева… Сначала отдаляется, а потом, делая большую петлю, вновь приближается. И петля эта, исходя из масштаба карты, составляет… километров десять. А то и все пятнадцать.
– Пятнадцать километров! – ужаснулась мама. – Почти кругосветка!
– Это кажется, что много, – успокоил ее Саня. – Ты же слышала, что папа говорил. Получается, что мы будем плыть по окружности и все время находиться недалеко.
– А потом? – недоверчиво спросила мама. – Вот вы проплывете эту окружность. А река-то дальше течет… Вы увлечетесь, не остановитесь и поплывете дальше. Куда?
– Ну, во-первых, – сказал папа, – не так просто проплыть эти десять-пятнадцать километров. Я имею в виду не трудности плавания, а продолжительность. Течение речки не очень быстрое. К тому же я посоветовал бы не спешить, а почаще останавливаться. Рыбу половить, разные растения собрать для гербария. Гербарий – это когда растение аккуратно срывается и кладется в плоском виде между листов альбома, – пояснил он, хотя Саня и так знал, что такое гербарий. – Потом по вашему гербарию можно будет изучить растительность нашей местности. А во-вторых, не обязательно отправляться в плавание в бесконечную даль.
– Конечно, – согласился с ним Саня. – Мы с Пашкой уже все продумали. Мы же не сможем на плоту против течения вернуться. А плот оставлять где-нибудь жалко. Вот Пашка и решил: мы доплывем куда- нибудь, ну, не очень далеко, конечно. – Саня посмотрел на маму. – А потом вернемся пешком. А Пашкин сосед – он трактористом работает – привезет обратно наш плот на тракторе. И можно будет потом еще одно плавание совершить!
– Опять? – удивилась мама. – Вы что, так и собираетесь все лето без передышки плавать?
– Ну почему без передышки? – вступился папа. – Ребята, наверное, имеют в виду следующее лето. Я бы так и сделал. При этом учел бы все недостатки плота и довел бы его в будущем до совершенства. А кстати, – спросил он Саню, – неужели так легко погрузить плот на тракторный прицеп?
– Пашка так сказал, – пожал плечами Саня. – Но я пока не знаю, как он собирается это делать.
Вообще-то Сане сейчас не очень-то и хотелось думать о завершении путешествия. Ведь оно даже не началось!
Мама словно угадала его мысли.
– Мы так рассуждаем, – сказала она, – как будто все уже позади. А мне бы пережить само отплытие… Не говоря уже о плавании!
Честно говоря, Сане тоже хотелось быстрее пережить – только не плавание, а оставшееся до него время. Что еще может прийти в мамину голову? Непредсказуемая она, когда волнуется… Надо ее чем-то отвлечь.
– Вообще-то мне собираться надо, – сказал он. – Заранее все приготовить – вещи, продукты. Чтоб ничего не забыть.
– Ой, конечно! – встрепенулась мама. – Вещи ты уж с папой готовь, а продукты… Я сейчас все продумаю, составлю список, а завтра все соберу.
– Когда вы собираетесь отплыть? – спросил папа.
Как приятно звучал этот по-настоящему серьезный вопрос!
– Наверное, послезавтра, – ответил Саня. – Завтра мы доделаем всю мелкую работу – и будем готовы!
– Значит, тебе надо хорошенько выспаться, – сказал папа. – И сегодня, и завтра. Устали, наверное, за эти дни. Строительство плота – дело нешуточное. А я тоже, как и мама, помогу тебе собраться. Тоже список составлю, и завтра мы по нему проведем окончательные сборы. А то бывает, что самое необходимое как раз и забыто! Удочки, например. Или спички.
– Да я уже почти все собрал, – улыбнулся Саня. – Вон, рядом с рюкзаком все лежит. И Пашка так собирается – что вспомнит, сразу откладывает в одну кучу. Вряд ли что-то забудем!
Когда Саня улегся спать, то долго еще слышал, как на кухне переговаривались родители и шуршала бумага. Наверное, длинные у мамы с папой получались списки необходимых вещей! Но ничего, завтра он уточнит эти списки в сторону уменьшения. Особенно мамин. Перегружать плот какой-нибудь колбасой ни к чему.
Саня опять не заметил, как уснул. На этот раз ему приснилось, что он стоит на корме у руля. А еще он видел парус – небольшой, но наполненный ветром. Попутным.
– Ну ты и спишь! – Пашка встретил Саню утром на крыльце, после того как разбудил стуком в окно. – Крякаю-крякаю, как селезень, а ты все дрыхнешь!
Саня смущенно протер глаза:
– Сон хороший видел… Что мы уже плывем.
– А у меня капроновые веревки кончились, – сообщил Пашка. – Холстину для паруса нашел, целлофан для крыши, а вот чем их привязать? Найдешь какой-нибудь моток веревки? Сойдет и обычная – не самой большой прочности.
Пришлось позаимствовать бельевую веревку, которая была натянута между деревьями. Ведь те капроновые веревки, которые Саня приготовил еще в Москве, тоже давно пошли в дело.
– Мама разрешит, – сказал Саня. – Я потом ей все объясню.
Родители еще не проснулись, и ребятам удалось вышмыгнуть из дома без завтрака. Просто выпили молока с хлебом и поспешили к своему «доку».
Плот, словно заждавшись их, закачался под ногами.
– Здоровается, – засмеялся Саня. – Знаешь, Пашка, мне уже кажется, что наш плот – живое существо.
– Вполне! – согласился Пашка. – Любая вещь, если к ней хорошо относиться, кажется одушевленной. Как мой велик. Я уже чувствую, как он жалуется, если в каком-нибудь месте у него неполадка.
– А плот? – спросил Саня. – Что ты в нем чувствуешь?
– Ну, для этого на нем поплавать надо, – сказал Пашка. – Мы еще не привыкли друг к другу.
Целлофан на крышу хижины привязали быстро. Им накрыли сосновые ветки, потом края просунули в щели между ивовыми прутьями и уже изнутри хижины для прочности привязали кусками веревки – к тем же прутьям.
– Вот теперь нашу крышу даже сильным ветром не сдует, – оценил Пашка проделанную работу. – К тому же шапочка у хижины получилась непромокаемая.
Потом он снял с багажника велосипеда сверток и развернул его.
– Скатерть, – объяснил он. – Льняная, между прочим, потому и прочная. Она старая, мать уже ею не пользуется, вот я и взял. Представляешь, Чибис, лежала эта скатерть и ждала, что ее приспособят в лучшем случае для мытья полов. И не думала, какая новая жизнь ей приготовлена. Стать парусом не каждой скатерти посчастливится!
Для удобства пришлось отвязать от мачт поперечную палку, то есть рею, которую уже успели прикрепить, и привязывать к ней парус внизу, на палубе плота. Как ни жалко было дырявить парус, но по- другому прикрепить его не получилось. Сначала палку два раза обмотали краем скатерти, потом в ней ножом проткнули несколько дырочек. Сквозь эти дырочки протянули кусочки веревки и привязали накрепко.
– А как крепить парус внизу? – спросил Саня. – Он же не должен просто так болтаться.
– Не должен, – согласился Пашка. – Хорошо бы еще так сделать, чтобы парус можно было убирать. Опускать, наверное, посложнее будет, потому что хитрое приспособление для этого надо будет придумать. Да и лишнее место на плоту он будет занимать в сложенном виде. А вот поднимать…
Саня попытался вспомнить, как был устроен парус на «Кон-Тики». Но не вспомнил. Наверное, не обратил
