Телеты. 14 верст
Коды. 11 верст
Большие Шулаверы 27 верст
Пост Самисы. 20 верст
Пост Акзебиук. 19½ верст
Укрепление Джелал-Оглу. 19½ верст
Гергерский пост. 13 верст
Кишлякский. 16 верст
Амамлы. 13 верст
Бекант. 15 верст
Укрепление Гумры 27 верст
Селение Джамумлы 28 верст
Селение Халив-Оглы 18½ верст
Карс. 21 верста
Селение Котанлы. 24 версты
Развалины Чирихли 22 версты
Речка Инжа-Су. 12 верст (где был лагерь наш с 14-го по 18-е июня на вершине Саганлуга)
Речка Гункер-Су. 13 верст
Речка Загин-Су. 16 верст
Замок Зивин. 12 верст
Селение Ардос. 24 версты
Селение Кеприкёв. 26 верст (мост на Араксе)
Деревня Гассан-Кала 14½ верст
Арзрум. 35 верст
Из ранних редакций*
Арап Петра Великого
В беловой рукописи романа имеется несколько зачеркнутых мест:
После слов «почувствовать всеми способами»:
Графиню почитают, — сказал он Ибрагиму, — женщиной умной и холодною, имеющей любовников от нечего делать. Это мнение не справедливо. Она проста, имеет пылкие чувства, и любовь главное дело ее жизни. В обществе она рассеяна и ленива; это придает какую-то заманчивость ее словам. Ее странные вопросы, загадочные ответы вольно принимать за эпиграмматические выходки или за глупости; мы, т. е. близкие ее приятели, из дружбы прославили ее оригинальность и остроту. Впрочем, она женщина самая добрая, самая милая. Познакомьтесь с нею короче, вы ее полюбите и удостоверитесь, что ограниченность ее ума почти незаметна от избытка простодушия и чувствительности.
После слов «стали до них доходить»:
Своенравный свет беспощадно гонит на самом деле то, что допускает в теории.
После слов «предметы, им покидаемые навек»:
Целый день он думал о графине D., следовал сердцем за нею, казалось, был свидетелем каждого ее движенья, каждой ее мысли; в часы, когда он обыкновенно с нею видался, он мысленно собирался к ней, входил в ее комнату, садился подле нее, разговаривал с нею — и мечтание постепенно становилось так сильно, так ощутительно, что он совершенно забывался.
После слов «и они поскакали»:
Ибрагим не мог опомниться. Прошедшее казалось ему сном. Он вновь сидел подле Петра, он видел и слушал вновь великого человека, близ коего провел он свое младенчество. Дорогою государь весело с ним разговаривал о разных предметах. Между тем въехали они в Петербург.
После слов «возвратился домой» (окончание главы V):
На другой день, следуя во всем советам государя, приехал он к Гавриле Афанасьевичу и был принят как жених, хоть и не мог видеть свою невесту. Ему сказали, что она ушиблась, прыгая неосторожно с своими подружками. С тех пор Ибрагим всякий день ездил к своему будущему тестю и своим почтительным и ласковым обхождением, кротким и образованным умом во время болезни Натальи Гавриловны снискал не только дружество отца, но и уважение князя Лыкова и благосклонность доброй Татьяны Афанасьевны, которая не раз со вздохом говорила своему брату: «Лучшего жениха грех нам и желать; а жаль, что он арап».
После слов «маленькую mijaurée?»:
— Нет, — отвечал Ибрагим, — я женюсь конечно не по страсти, но по соображению, и то если она не имеет от меня решительного отвращения.
Роман в письмах
В черновой рукописи было:
После слов «лишние страницы»:
Твое замечание о романических героях и героинях справедливо. Романы основаны на любви. Мужчины почти не знают любви: они развлечены честолюбием etc.
После слов «разве не аристократка?»:
Недавно кто-то напомнил эпиграмму Давыдова какой-то спелой кокетке, которая смеялась над его демократическою склонностью к субреткам: que voulez-vous, Madame, elles sont plus fraîches… Многие приняли сторону дам большого света, утверждали, что любовь питается блеском и тщеславием.
