Шота Иванович пытается дознаться, что дало основание Хрущеву заявить, что к 1980 году у нас будет коммунизм.
Молотов уходит от ответа. Шота настаивает:
— Есть Институт марксизма-ленинизма. Есть все. Но что вы добавите, Вячеслав Михайлович, скажите?
— Что я добавлю? За португальцев, за их победу! Так он не раз поступал во время бесед. И в данном случае разговор перешел на Португалию.
— Рабочие там за коммунистов стоят, — говорит Шота.
— И с социалистами. Мне нравится то, что теперь социалисты без коммунистов не могут. Надо либо вправо пойти, либо с коммунистами, иначе не будет правительства.
— А правые требуют.
— Дело-то не в том, что правые требуют, а выхода-то нет. Социалисты без коммунистов уже не могут.
А вы плохо читали записку одного товарища, который здесь сидит, — говорит Молотов, имея в виду свою работу о социализме.
Полтора человека
Молотов всегда найдет выход из любого положения, чтобы оправдать свою точку зрения.
— В Америке плотина упала, два человека погибло, а шуму… У нас в Сванетии сто тридцать погибло, и это мелочью считается, — говорит Шота Иванович.
— У них там полтора человека живет-то! — отвечает Молотов.
Всем по гербу
У Молотова на столе сегодня лежит розовая скатерть с гербами всех союзных республик.
— Вот вам, пожалуйста, всем по гербу! — говорит он гостям. — Пойдем руки вымоем. Время к часу подходит (в час дня он всегда обедает. —
Генерал был?
Спрашиваю у Молотова, как отметили вчера его день рождения:
— Много было гостей? Генерал был? (имеется в виду И. Н. Рыжков. —
— Был. Что за день рождения без генерала! — шутит Молотов.
Морозы
Небывалые морозы — до минус сорока пяти градусов. С трамваев облезает краска. Приехал к Молотову на дачу в первый день нового года.
— Вчера у нас было минус сорок два, — говорит он. — Пришлось мне сократить свои прогулки до пятидесяти минут. Но гуляю каждый день. Я человек северный. Если пальто есть, шапка теплая…
Заставлять мозги шевелиться
— Один священник в анкете на вопрос: «Ваше отношение к Советской власти?» написал: «Боюсь». Молотов смеется:
— Побаиваться не мешало!
— Столетний старик спрашивает: «Сынок, а кто у нас сейчас царь?» Потому он и живет сто лет!
— Конечно. Недавно у меня был один товарищ, в свое время управделами Совета Министров. Говорит, что жена его не узнает. Где-то лет под семьдесят им, едва ли больше.
Если не заставлять мозги шевелиться, там заросли появляются, которые мешают соображать по таким вещам, по которым, казалось, нельзя ничего забыть.
«Главного пассажира забыли»
Соня, приемная дочь Молотова, по дороге из Жуковки в Москву рассказала, что родители ее живы и поныне. Отец — рабочий, мать мыла посуду на правительственных дачах. Соня стала играть со Светланой Молотовой. В Москве жили в доме, где была приемная Калинина.
Там Соню увидела жена Молотова, Полина Семеновна Жемчужина, и пригласила к себе домой, в Кремль, к Светлане. Это вошло в привычку, и каждый день Полина Семеновна водила Соню к Светлане, как в детский сад. Соня иногда оставалась ночевать, а потом и целыми днями стала жить в Кремле. Родители не возражали, были довольны. Дело дошло до того, что в школе ей выдали похвальную грамоту: «Соне Молотовой…»
Полина Семеновна была в Америке и привезла оттуда красивые игрушки и елочные украшения. Два новогодних шара Соня хранит и по сей день. «Кстати, — говорит она, — традиция новогодней елки после Ленина была утрачена, и возродил ее Молотов — зачем лишать детей такой радости?
