Странный доктор

Трубачева. В оценке людей вообще не стоит пользоваться схемами — ни старыми, ни новыми.

Голубь. Вы такая умная, Мария Петровна...

Трубачева. Вы только сейчас заметили?

Голубь. Я давно заметил, но стеснялся сказать вам...

Трубачева. Вы очень застенчивый.

Голубь. С детства. Отец часто говорил: «Пропадешь, Гришка, если будешь таким робким».

Трубачева. Ваш отец был прав.

Голубь. Нет, ошибся. Я не пропал.

Трубачева. Вы-то да...

Голубь. Что-что?

Трубачева. Я согласна, вы не пропали.

Голубь. Не пропал... Не пропал... Кажется, я не уверен в этом. Человеку всегда хочется немного тепла...

Трубачева. Что же вы замолчали?

Голубь. Я вас боюсь.

Трубачева. А я вас уже не боюсь.

Голубь. Мне будет вас недоставать.

Трубачева. Ну-ну!

Голубь. Что — ну?

Трубачева. Говорите.

Голубь. Почему вы такая?

Трубачева. А вы?

Голубь. Что я?

Трубачева. Почему вы такой?

Голубь. Я же сказал: я боюсь вас.

Трубачева. Вы же все равно уезжаете. Говорите.

Голубь. Вы осудите.

Трубачева. Говорите.

Голубь. Но я боюсь говорить... Я вам напишу.

Трубачева. А я требую: говорите.

Голубь. Хорошо... Я все скажу... Но я отойду от вас подальше.

Трубачева. Отходите куда хотите, только говорите.

Голубь. Дело в том...

Открывается дверь, с пирогом входит Пышный. На пороге стоит Гаркуша.

Трубачева. В чем дело?

Пышный. Пирог, свеженький... Только испеченный.

Трубачева (Гаркуше). Я же просила!

Гаркуша. А куда ж пирог девать?

Пышный (Голубю). С большим удовольствием самолично изготовлял данное произведение кулинарного искусства, чтоб только вы скорей отбыли из нашей местности.

Голубь. Благодарю вас, но напрасно...

Пышный. И я так считаю, что напрасно, но распоряжение начальства для меня есть высший закон. Куда прикажете поставить?

Гаркуша. На стол ставь.

Пышный (критически оглядев стол). Жалкая самодеятельность. В ресторанчике мы бы устроили сервировочку высшего класса. На уровне московского «Метрополя».

Гаркуша. Все. Свободен, товарищ Пышный.

Пышный. Не вовремя, значит, пирог появился?

Гаркуша. Пирог вовремя, а ты вот — не очень.

Пышный (Гаркуше). Я понял так, что мне пора уходить?

Гаркуша. Подыши воздухом. Освежись.

Пышный (Голубю). Когда отбываете?.

Голубь. Сегодня.

Пышный. Как же мы без вас тут будем? (Уходит.)

Гаркуша. Закрыть?

Трубачева. Закрыть. И никого!

Гаркуша уходит, щелкает ключ.

(Голубю.) Продолжайте...

Голубь. Я не могу так...

Трубачева. Сюда могут явиться в любую... И вы не скажете мне самого главного...

Голубь. А что вы имеете в виду под главным?

Трубачева. То, что вы сами знаете.

Голубь. На чем мы остановились?

Трубачева. Вы остановились на словах «дело в том»...

Голубь. Да, действительно... Дело в том... Но это абсолютно противоречит нашему тосту за одиночество...

Трубачева. Пусть противоречит. Пусть!

Голубь. Я, кажется... полюбил вас.

Трубачева. Кажется или полюбили?

Голубь. Но это все же надо как-то проверить...

Трубачева. Проверяйте!

Голубь. Мне надо уехать, чтобы проверить, люблю я вас или нет. Или вы меня загипнотизировали, затерапевтировали...

Трубачева. Вы не голубь, вы ястреб. Коршун!

Голубь. Что вы за женщина? Кто вы такая?

Трубачева. Врач-терапевт... Доктор. И еще женщина!

Голубь. Женщина, это да. Но доктор вы странный. Хорошо. Я вам сказал. Я открылся. Я вас люблю. Я ловлю каждый взгляд ваш. А вы? Вы? Ну, что же вы молчите? Что же вы молчите?

Трубачева. Теперь я боюсь вас.

Голубь. Меня? Ха-ха... Да я... Я... Я... Я никого в жизни не обидел. Я добрый... Я скрытный, но добрый. А вы, вы... Я хочу знать в конце концов — любите ли вы меня? Любите?

Трубачева. Хорошо... Теперь я вам скажу... Я вам все скажу.

За дверью слышен голос Гаркуши: «Их нет... Скоро будут. Что ж, людям нельзя и по поселку прогуляться? Погуляйте малость и вы». Голоса затихают. Трубачева и Голубь стоят, напряженно прислушиваясь.

Голубь. Неужели я так и уеду, не услышав от вас ничего?

Трубачева. На чем мы остановились?