время войны в Автономную Республику немцев Поволжья наши выбросили десант, переодетый в фашистскую форму. «Своих» встретили как своих – ожидали…
Решением Государственного Комитета Обороны все это автономное национальное образование выселили, а десантная часть получила звание гвардейской.
Я не знаю, чтобы переселенные немцы так возмущались своей судьбой, как, скажем, чеченцы или крымские татары.
На юбилее Расула Гамзатова в 1993 году я сидел в президиуме рядом с Джохаром Дудаевым и слышал, как он с гордостью сообщил, что во время войны чеченцы поднесли Гитлеру белого коня. А ведь раньше отрицали!
ЧЕТЫРЕ ТАРАНА
Летчик Борис Ковзан – уникальный герой Великой Отечественной войны, который совершил четыре (!) воздушных тарана и остался живой. Он рассказывал мне, как после вручения Звезды Героя его пригласил Сталин и подробно обо всем расспросил. Поинтересовался, чем дальше собирается заниматься Ковзан.
– Вернусь в свою часть, буду продолжать воевать,- отвечал изрубленный металлом летчик-ис- требитель.
– Думаю, вы уже достаточно повоевали,- сказал Сталин.- А вот подучиться бы не мешало, скажем, в академии.
– я не потяну, товарищ Сталин,- честно признался Ковзан.
– А вы дайте мне слово, что будете учиться!
– Обещаю, товарищ Сталин.
– А как у вас дома дела?
– Только вот родился сын.
– Поздравляю! Стране нужны люди.
Когда летчик вышел во двор, его ждала машина, и на заднем сиденье он обнаружил большую коробку, где лежали пеленки, распашонки – все для новорожденного…
Ковзан вернулся в свою часть, его вызвал вышестоящий генерал:
– Что будем делать?
– Служить,- ответил летчик.
– А какое слово вы дали товарищу Сталину?
«Все знает»,- подумал Ковзан. Пришлось поступать в академию, где он на вступительных экзаменах не ответил ни на один вопрос и был принят.
СОМНЕНИЕ
Маршал бронетанковых войск Катуков рассказывал, что однажды в кабинете у Сталина он упомянул фамилию генерала Иванова.
– Это не тот Иванов, который изменил своей нации? – спросил Сталин.
Прежде у Иванова была еврейская фамилия.
– Тот самый, – ответил Катуков.
– А русской нации он не изменит?
ЧТО БУДЕМ ДЕЛАТЬ?
Начальник Генерального штаба Красной Армии А. М. Василевский показал И. В. Сталину целую папку кляуз на генерала армии И. Д. Черняховского. Речь в них шла о том, что у него много женщин.
– Что будем делать? – спросил Василевский.
– Что будем делать? Что будем делать? – задумался Сталин. – Будем завидовать!
ЦУНАМИ
После войны от сильного цунами на Курильских островах погибло 28 тысяч человек, среди которых было много военных.
В одной воинской части остался жив солдат со знаменем. Когда об этом доложили Сталину, он решил представить солдата к званию Героя. С солдатом побеседовало начальство, и он сказал, что во время стихийного бедствия думал о том, как бы уцелеть, а знамя ему только мешало, и он вообще случайно оказался возле него. Сталин, узнав об этом, сказал:
– Как жаль, что у нас нет награды за честность!
И велел все-таки поощрить солдата. Маршал Василевский приказал сшить ему форму из офицерского материала и дать отпуск домой на 30 суток, не считая дороги.
ВЕЧНАЯ СЛАВА
Генерал И. Н. Рыжков рассказывал, как в приказе Верховного Главнокомандующего впервые появились слова: «Вечная слава героям, павшим в боях за честь и независимость нашей Родины!»
– Поехали с Василевским к Сталину. У нас в проекте приказа было: «Вечная память…» Сталин прочитал и предложил заменить «память» на «славу»: «Память отдает церковным», – сказал Сталин.
ЦЕРКОВЬ
К Сталину обратился патриарх Всея Руси Алексий с просьбой разрешить открыть церкви в Москве.
– Открывайте,- сказал Сталин.- Русским матерям есть за кого помолиться, есть по ком поплакать.
Приободренный патриарх осмелился попросить разрешения открыть и духовные учебные заведения. Сталин разрешил открыть богословские школы, а насчет семинарий сказал: «История знает случаи, когда из духовных семинарий выходили неплохие революционеры! А впрочем, от них мало толку. Вот видите, я учился в семинарии, и ничего путного из этого не вышло».
Мне об этом рассказал бывший начальник югославской гвардии Момо Джурич- ему довелось лететь в одном самолете с нашим патриархом и даже пить с ним водку.
Вот еще любопытный эпизод на эту тему. В первую мировую войну был тяжело ранен один врач- хирург. Понимая, что шансов выжить у него почти нет, он дал обет, что если не умрет, то станет служить Богу. И выжил. И сдержал обет, став сельским священником. Во вторую мировую войну он ушел в партизаны и, как наиболее грамотный, стал начальником штаба партизанского отряда, но, поскольку были раненые и больные, пришлось ему вспомнить и свою первую профессию. И многих он спас.
На приеме в Кремле в честь отличившихся партизан он был представлен Сталину, которому рассказали его историю. Сталин поинтересовался, чем он будет заниматься после войны. Тот ответил, что вернется в свой приход. Сталину, видимо, хотелось обратить его к медицинской деятельности, и он сказал: «Эх, какого хирурга мы потеряли в вашем лице!». «А какого пастыря потеряла церковь в вашем лице, Иосиф Виссарионович!»- ответил поп-хирург- партизан.
…В Москву из Парижа приехал крупный деятель православной церкви, который в свое время учился вместе со Сталиным в Тифлисской духовной семинарии. Захотел увидеть своего соученика и, получив приглашение, спросил, в какой одежде лучше прийти – в церковной или мирской?
– Лучше в мирской, – посоветовали ему.
…Встретились тепло. Потом Сталин тронул штатский костюм гостя и сказал:
