— Дай поговорить с человеком, — жена отдернула руку.
Арнольд Яковлевич улыбался.
Кто-то уже танцевал.
Высокий увел «коровьи губы» в коридор.
— Я ванную займу на пять минут, — прошептал он Сергею, обходя его в коридоре.
Сергей, не слыша его, все глядел в комнату. Затем подтянул штаны, снова подошел к жене, взял ее за руку, улыбнулся.
— Да что же ты настроение всем портишь. Ляг проспись. — Жена отодвинулась.
— Я не пьян. — У Сергея от обиды повлажнели глаза.
Арнольд Яковлевич улыбался. Похлопал Сергея по ноге, отодвигаясь от хозяйки.
— Пойди отдохни, Сережа, — и обернулся к жене Сергея.
Сергей хотел его ударить, но кто-то потянул его за собой. Выпили.
— Ты хороший математик, — сказал ему Арнольд. — Но дурак. Дурак и скотина.
— А ты — дерьмо, — сказал Сергей.
— Дурак и скотина, — повторил Арнольд и обнял Сергея.
Они еще выпили.
Высокий вернулся с «коровьими губами», довольный. Они сели, тоже выпили.
— Это моя сестра, — сказал высокий Сергею. — Нас разлучили. — Он наклонился к нему ближе: — Сходи с ней в ванную.
Правой рукой он чуть поднял у нее юбку, толкнул Сергея, показывая ее ноги.
Но девицу уже пригласили.
Арнольд Яковлевич под столом осторожно гладил колено хозяйки. Сергей не видел его руки. Хозяйка, его жена, слушая Арнольда Яковлевича, все ниже и ниже склонялась над фужером и беззвучно хохотала.
Сергей вдруг рванулся к ним, смахнув что-то со стола.
Его поймали за рукав. Он вырвался, подбежал к Арнольду Яковлевичу, неловко замахнулся на него. Тот спокойно встал. Сергей опустил руку, взволнованный, повернулся к жене.
— Выйдем на два слова…
— Зверь… — сказал кто-то. — Лютый зверь.
— Я тоже хочу ревновать…
— А я за Сережу кого угодно зарежу. Хочешь зарежу…
— Хочу… меня…
— Свинья… — жена выбежала в спальную.
— Нехорошо, — Арнольд Яковлевич покачал головой, пошел следом за ней.
Сергей двинулся, но его придержали. Усадили.
— Извините, Арнольд Яковлевич, извините, — Сергей попытался встать. — Я же пошутил. Ну, пошутил…
Арнольд Яковлевич зашел в спальню и закрыл за собой дверь. Сергей двинулся за ним. Его не пустили.
— Ах ты, сука, — неуверенно сказал Сергей, отмахиваясь. — А ну, вон из моего дома.
Он рванулся, но его толкнули на диван.
— Не ори, — сказал кто-то спокойно.
А высокий сел рядом с Сергеем и сунул ему стакан.
— Пей!
Сергей мотал головой. Высокий обнял его крепко одной рукой и, не давая вырваться, заставил выпить.
— Колонизатор, — засмеялся бородатый.
Сергей встал. Бородатый толкнул его в грудь, опрокинул на диван, засмеялся гадко.
— Ребята, — Сергей снова попытался встать. — Она же пьяная… Со зла… Пустите…
Бородатый снова толкнул его на диван и захохотал. Высокий, прижав его, влил ему еще один стакан.
— Пей, завтра в дорогу…
Сергей закашлялся, испачкал себе рубаху. Бородатый макнул палец в салат и поставил Сергею на лоб пятно. Засмеялся совсем уж паскудно.
Пришел с кухни еще парень с девицей. Они похлопали Сергея по спине, сели рядом, обнялись за плечи, выпили.
— Скоты, — хрипел Сергей. — Скоты…
На кухне вскрикнули.
Сергей кинулся под стол, на четвереньках рванулся на кухню. Остальные — за ним.
Они едва оттащили его от парня с девицей. Девица все никак не могла опустить юбку.
Его связали ремнем и бельевой веревкой, отнесли в ванную, заперли, включив свет.
Сергей долго вставал. Встал, попытался выбить плечом дверь. Не вышло. Тогда закричал.
Музыку в комнате сделали громче.
Он ударил плечом в зеркальце с полочками. Все полетело на него. По щеке из пореза потекла кровь.
Он лег на пол, попытался выдавить дверь ногами. Расплакался, кашляя и хлюпая.
За дверью играла музыка, смеялись.
Сергей открыл зубами кран в ванной. Зашумела вода, пошел пар. Обжигаясь кипятком, Сергей мочил веревку под струей, старался порвать ее руками, бил ими по стене, по кранам, дико ревел, кусал губы и вдруг со всего размаху двинул головой о стену.
Музыка все играла. Сергей сидел на полу среди осколков, прислонившись спиной к унитазу, смотрел перед собой, не двигаясь.
Дверь открыли. Он закрыл глаза, притворился спящим. Кто-то заглянул.
— Спит.
— Слава богу.
Зашлепали босые ноги. Девица брезгливо на цыпочках переступила Сергея, выключила воду.
За окном светало. Почти все уже убрали со стола.
Арнольд Яковлевич стоял перед зеркалом, завязывая галстук, разглядывал свои щеки.
Сергей сидел, отвалившись, на диване. Брюки и рубашка — мокрые.
На столе стояли рюмки, закуска. Выпили на посошок.
Из спальни, подкручивая волосы, вышла жена Сергея. Все уже одевали обувь в коридоре.
Высокий похлопал Сергея по щеке. Тот открыл глаза, оглянулся, вдруг улыбнулся.
— Ну вот, слава богу, — сказал высокий и налил себе последнюю рюмку. — Ты, брат, истерик, помнишь, какие номера выкидывал?
Сергей моргал, оглядывался.
Гости шумно выходили на лестничную площадку.
«Коровьи губы» зевнули.
Последним выходил Арнольд Яковлевич. Он задержался. Жена Сергея глядела на него сонно. Он подошел к ней и прижал к себе. Долго целовал.
Сергей тупо глядел перед собой в стену. Его начинало трясти.
Хлопнула входная дверь. Жена прошла мимо него в спальную, закрыла дверь.
Сергей потянулся к бутылке. Пусто. Он вдруг бросился в ванную. Под ногами скрипело стекло. Едва успел включить воду. Его рвало.
Добрел до дивана, лёг ничком. Зрачок его неестественно подрагивал.
Он встал, дошел до кухни, взял кусок веревки. Его колотило. Он попробовал напиться воды, но не смог. В ванной он долго прилаживал к верхней трубе петлю, руки его ходили ходуном. Он так и не успел закончить. Его снова затошнило. Он корчился в спазмах, упав на четвереньки, но из него уже ничего не шло.
