Поезд стал тормозить. Сергей забеспокоился. Постучал к проводнику. Тихо. Поезд встал.
Сергей открыл дверь в тамбуре.
Тихо. Тусклая ночь. Звенящая насекомыми степь.
Он спустился на насыпь, приготовился помочиться: наверху в открытом окне купе торчала не мигая огромная женская голова.
Сергей отвернулся, поправил полотенце, прошел к какому-то бараку в пяти шагах от поезда, зашел в него, изготовился.
— Т-с-с, — сказал кто-то ему тихо.
Он увидел блеснувший ствол, затем узкое лицо высокого парня с тонкими усиками. Лицо было русское. Усики нервно подрагивали.
Сергей стоял, опустив руки, и мочился.
Парень, приставив обрез, косил глазами на пути. По путям шло пятеро милиционеров, все с оружием в руках. Они тихо переговаривались по-татарски и светили фонарями под поездом.
Один из них что-то спросил женщину, та ответила. Милиционер осветил Сергея, и они двинулись дальше.
Сергей мочился и смотрел на обрез. Парень косил глазом на милиционеров, усики его подрагивали.
Поезд тихо тронулся. Кто-то в купе включил радостную музыку. Светя окнами, вагоны все быстрее пролетали мимо барака. Прошел последний и снова тихо стало.
Парень выглянул из барака, уперся обрезом Сергею в бок и ласково потянул его за локоть в степь.
Сергей старался на ходу застегнуть брюки.
Парень держал его под руку. Они шли в темноте, как два старых приятеля.
Тускло блестя капотом, из темноты вырос грузовик.
Парень тихо подергал ручки дверей. С левой стороны поддалась.
Парень обрезом осторожно затолкал Сергея в кабину. Сел сам, порывшись в карманах, потыкал чем- то в замок зажигания.
Тихо тронулся, не включая фар. Отъехав метров сто, включил фары, выжал на полную.
Они понеслись в степь, уходя все дальше от железнодорожного пути.
Машина встала. Кругом темнота. Не заглушая мотора, парень включил в кабине свет. Не глядя на Сергея, достал из-за пазухи бутылку водки, скусил губами пробку, приложился прямо из горлышка. Вытер губы, шумно выдохнул.
Повернулся к Сергею, протянул ему.
Сергей тоже приложился. Поморщился, закашлялся.
Парень забрал бутылку, спрятал. Положил руку на рукоятку скоростей. Кивнул на дверь.
Сергей открыл дверцу, оглянулся. Полотенце так и лежало на его плече. Парень подмигнул ему.
Сергей стоял, глядя вслед удалявшейся точке света. Кругом мрак, тишина.
Сергей наклонился, разглядывая дорогу. Прошел, согнувшись, шагов десять. Наклонился ниже, встал на колени.
Что-то зашуршало перед ним. Сергей вскочил, бросился в сторону.
Остановившись, огляделся. Полный мрак, лишь вверху неясные звезды. Тишина. Ему стало страшно.
Ему показалось, на небе мерцал какой-то отблеск света. Он быстро пошел туда.
Вдруг он почувствовал наклон. Осторожно сделал еще шаг. Земля уходила куда-то вниз. Ступить он не решался дальше.
Вернулся немного назад, пошел чуть правее. Наткнулся на какую-то рослую траву. Что-то зашевелилось в ней. Сергей рванулся и побежал назад. С разбегу влетел в какую-то яму с камышами и водой. Перед ним захлопали крылья, заметались тени.
Сергей дико закричал, снова побежал назад.
Падал, вскакивал, проваливаясь в ямы…
Он стоял и дрожал от холода и страха. Плотный мрак окружал, давил его.
Сергей робко делал шаг, ступал ниже. Еще шаг — еще ниже, еще круче. Он делал шаг в другую сторону, и снова нога уходила куда-то невероятно вниз.
Он сел на корточки и завыл.
Рассвело. Посреди степи, в забытьи, на корточках сидел Сергей. Вокруг до горизонта простиралась ровная степь.
Сергей огляделся с удивлением.
Кругом ни души. Тихо.
Он долго выбирал направление, пошел наугад прямо и сразу вышел на обрыв. Остановился, оглянулся. Развернулся на сто восемьдесят градусов, пошел еще решительнее…
Он шел, хромая, морщась от боли, когда босые ноги попадали на камень, на колючку. Штанины его были порваны на коленях, майка вся в грязи.
Иногда он отбегал в сторону от маленьких сереньких зверьков. Он боялся сусликов.
Вдруг над ним зазвенело, застрекотало… что-то. Вертолет. Еще один.
Он замахал руками.
Вертолеты прошли над ним, поднялись, спокойно развернулись от солнца и вдруг ударили с обоих бортов ракетами в сторону сизо-лиловой гряды холмов.
Сергей упал и накрыл голову руками. В воздухе пронзительно и сухо свистело.
Полдень. Жара. Дальше Сергей не мог идти. Он разорвал рубашку, обмотал ею ноги. Хромая, пошел…
Сергей остановился, сел. Плечи его были лиловые от солнца. Он снял брюки, накрыл ими голову и плечи. Встал, пошел дальше.
В голой степи вдруг открылось огромное озеро.
Он бросился к воде, тут же провалился в землю по колено. Удивленно оглядываясь, прошел в сторону. Снова шагнул к воде, провалился еще глубже, рванулся назад, с трудом выполз на твердую сушу. Поглядел на воду с тоской…
Он шел к воде мелкими шажками. Земля держала крепко. Вода уже в метре.
Еще шажок. Он притопнул. Держала. Еще. Лицо его оскалилось: он на берегу.
Встал на колени. Как зверь, наклонился, хлебнул что было сил и отпрянул… С шумом выплюнул.
Потрогал пальцем губы. Наклонился, поглядел в воду. В глине виднелись белые прожилки.
Он протянул руку и набрал со дна пригоршню белой грязи. Разглядел. Кристаллы соли.
Он едва-едва шел вдоль берега. У воды появился камыш.
Впереди, метрах в трехстах, из кустов тала шагом выехали двое конных.
Сергей остановился. Закричал радостно. Бегом, напрямик, бросился к ним.
Те, остановив коней, разглядывали его.
Пробежав метров сто, Сергей увидел над всадниками облако дыма. Над ним неприятно засвистело, и только потом он услышал выстрел.
Всадники тронули рысью к нему навстречу.
Очень быстро, на полусогнутых ногах Сергей понесся назад к камышам.
Ударил еще выстрел.
Он упал в камышах. Всадники галопом прошли мимо. Не выдержав, он бросился в чащу напролом. Снова выстрелы. Картечь секла над ним стебли.
