вынуждены самостоятельно искать свое место в этом прекрасном и безжалостном мире.
Но что же случилось в детстве с Робертом? Люси все еще не знала всей правды, но догадывалась, что в его прошлом именно этот старый особняк сыграл какую-то роковую роль. Когда он сегодня стоял у порога Олдбриджа, его подлинные чувства проявились вполне определенно. Он и злился, и в то же время боялся взглянуть на особняк, особенно на холл. Почему?
Люси всегда верила в судьбу, и с каждой минутой пребывания в Бенморе эта вера крепла. Если несчастье с Мегги случилось потому, что Роберт должен вернуться в Олдбридж, то сестра обязательно поправится. А если нет… Беспокойно шевельнувшись, Люси попыталась отогнать мрачные мысли.
— Что с тобой, дорогая?
— Я вспомнила о Мегги. Стараюсь не думать о том, что она может умереть.
— Марго всегда была борцом, — успокаивающе проговорил он. — Она так просто не сдастся.
— Ты и вправду так думаешь?
— Она любит жизнь, а значит, обязательно выкарабкается.
Чувство облегчения теплой волной разливалось по телу Люси.
— Я так признательна тебе за то, что ты приехал. Не знаю, как бы я без тебя справилась.
— Ты же знаешь, что я никогда не оставлю тебя и Мегги в беде.
Слезы выступили у Люси на глазах. Боясь показаться сентиментальной, она быстро заморгала, прогоняя предательскую влагу, и поцеловала Роберта.
— Мы слишком тесно связаны, — пробормотал он, почти касаясь ее губ, — все трое. Я не сирота, но всегда ощущал себя таковым. Это объединяет нас и отличает от других.
— Наверное, ты прав, — задумчиво кивнула она.
— Когда я впервые встретился с тобой, то сразу же подумал: ее некому защитить, кроме меня.
— Дорогой мой, — улыбнулась Люси и погладила его щеку.
— И время от времени эта мысль снова приходит ко мне. Не с такой остротой, как при первой встрече, но достаточно часто, чтобы помнить: я — твой единственный защитник.
— Но почему ты считаешь себя сиротой, когда фактически это не так? — осторожно спросила Люси. — Это как-то связано со смертью твоей матери?
Его темные ресницы дрогнули. Он склонил голову и поцеловал Люси. Она поняла, что ответом ей снова будет молчание, и смирилась. Слишком многое обрушилось сегодня на Роберта.
Обвив руками его сильную шею, Люси закрыла глаза и отдалась жаркому поцелую. Когда огонь взаимной страсти дрожью отозвался в них, из-за экрана послышался невозмутимый голос Хопкинса:
— Приехали, сэр.
Машина въехала во двор отеля. Сквозь залитые дождем стекла с трудом можно было различить увитый плющом фасад, но в свете фар над дверями светилась ярко-зеленая вывеска.
Все трое быстро взбежали по ступеням. На минуту они задержались в залитом ярким светом вестибюле, стряхивая дождевые капли с одежды, а затем Хопкинс отнес их вещи и отправился в свою комнату.
Роберт, взяв ключи, повел Люси к старинной дубовой лестнице.
Номер оказался просто замечательный. Большой, элегантный, прекрасно меблированный, он был лишен холодной чопорности и дышал домашним уютом. У камина стояли крытые бархатом кушетки и удобные, зовущие в свои плюшевые объятия кресла. Длинные тяжелые шторы закрывали окна, в старинных вазах пестрели милые сельские цветы. Дождь монотонно стучал в окно, делая комнату еще уютнее.
— Я забронировал этот номер на неопределенный срок. — Роберт снял пиджак и бросил его на кресло. — Кто знает, сколько мы здесь пробудем.
— В том-то и дело. — Люси оглянулась в поисках телефона. — Я, пожалуй, позвоню Крамеру, сообщу, как со мной связаться. Если начнется работа над новой передачей, я должна немедленно узнать об этом.
— А что ты будешь делать, если тебя вызовут в Лондон раньше, чем Мегги станет лучше?
Мысль о том, что, возможно, ей придется на время отказаться от работы, была для Люси невыносима. И все же сейчас главное — это здоровье сестры.
— Думаю, если это произойдет, я приму правильное решение.
— Тебе предстоит нелегкий выбор! — Роберт с сочувствием посмотрел на нее.
— Что делать! Не могу же я оставить Марго.
Подняв трубку, Люси решительно набрала номер лондонской квартиры Крамера.
— Алло, — послышался на другом конце провода его голос, сопровождаемый игривым женским смехом.
— Вот и попался! — развеселилась Люси. — Поймала тебя на месте преступления.
— Это ты? — В голосе агента послышались панические нотки. — Все в порядке? Плохих новостей нет? Мегги…
— Она жива, не волнуйся.
— Каковы ее шансы?
— Доктора говорят, что пятьдесят на пятьдесят, но я верю, что немного больше. Я останусь здесь, пока она не выкарабкается.
— Значит, Шотландия… — Из-за грозы связь периодически прерывали помехи. — До конца?..
— Да, до конца, — мрачно произнесла Люси.
— Как там?
— Очень мило.
— Роберт с тобой? Кажется, ты говорила, что он родом из Шотландии?
— Да, он родился здесь, — кратко ответила Люси, зная, что Роберт слышит их разговор. — Поскольку я, видимо, задержусь здесь на неопределенное время, запиши номер телефона.
Крамер обещал позвонить, как только возникнет необходимость, и Люси, попрощавшись с ним, положила трубку. Повернувшись, она увидела, что Роберт, прищурив глаза, наблюдает за ней.
— Какая милая беседа! — заметил он.
Удивленная его враждебным тоном, она машинально отступила назад и осторожно ответила:
— Ларри всегда очень внимателен.
— Как ты посмела рассказывать ему, что я никогда не привозил тебя в Шотландию?! — зло выкрикнул Роберт. — Зачем ты сообщила ему, что я здесь родился и никогда не посещаю эти места?
— Милый, — задохнулась Люси, сообразив, что Роберт заподозрил ее в предательстве, — я ему ничего подобного не говорила!
— Что еще он знает?
— Только то, что Марго…
— Обо мне! Обо мне, Люси! Не о Мегги, не о твоей карьере, а обо мне и моей личной жизни!
— Клянусь тебе, ничего! — В ее голосе зазвенели слезы обиды.
— Я же стоял здесь и слышал ваш разговор! К чему оправдываться? Он задавал вопросы, ты отвечала. Нужно быть полным идиотом, чтобы не понять, что вы обсуждали меня, мою личную жизнь, биографию, мое отвращение к Шотландии… — Его голос сорвался. Он зло посмотрел на нее, переводя дух, а потом выкрикнул: — Что еще ты обсуждала с ним, говори!
В наступившей оглушительной тишине Люси с трудом постигала, что происходит. Неужели Роберт действительно поверил в ее предательство?! Это невероятно. Он считает ее способной на такое вероломство?
— Этот лощеный тип всегда был тебе близким другом, — кипятился Роберт, и в его голосе слышались ревнивые нотки. — Ты пересказывала ему все, о чем мы говорили. Когда я встретил тебя, он был единственным, кому ты доверяла и к кому обращалась за советом!
— Неправда! — вскричала Люси. — Мегги мне гораздо ближе, чем Крамер!
— Значит, ты и ей все рассказывала? Ну, конечно! По какому праву, позволь тебя спросить, болтливая ты…
— Роберт, ради Бога, успокойся! — воскликнула Люси, опережая грубое слово, готовое сорваться с его языка. После долгого напряженного дня она совсем потеряла самообладание и слишком устала, чтобы задуматься, почему они кричат друг на друга. Она чувствовала себя подавленной и эмоционально
