— Зал выглядит чудесно, правда? — бросила Люси Роберту через плечо.
— Чудесно.
Не сказав больше ни слова, он двинулся вперед, мрачно обозревая стол. Люси последовала за ним.
Роберт внимательно читал таблички с именами гостей, расставленные возле приборов, а, добравшись до конца стола, уставился на одну из них и словно окаменел.
— Мы сидим здесь?! Это ты рассаживала гостей? — в тихой ярости произнес он.
— Конечно, нет. — Люси испуганно посмотрела на Роберта, не понимая, что могло вызвать его гнев.
— А кто?
— Наверное, мать жениха… Она всем этим занималась.
— Как она могла допустить такое?
Глаза Люси округлились от изумления, а он залился краской.
— Я не буду сидеть здесь!
— Роберт, ради всего святого, прекрати! Это всего лишь свадебный завтрак! Мы проведем здесь час или два… Кто сидит рядом с тобой? Позволь мне посмотреть…
— Миссис Барбара Стейсон, — бросил он и, резко повернувшись, быстрым шагом прошел через декорированные французские двери и скрылся во внутреннем дворике, оставив Люси в полном недоумении.
Если я сейчас же не успокоюсь, то сойду с ума, сказала себе она и принялась считать до десяти. Взяв в руки карточку, она всмотрелась в нее, как будто могла найти там разгадку, а потом положила на место и, окончательно сбитая с толку, направилась следом за Робертом.
Он стоял, повернувшись к ней спиной. Солнце освещало его темные, аккуратно подстриженные волосы, и они блестели иссиня-черным блеском.
Балюстрада бежала вниз, вдоль белых ступеней, ведущих к лужайке, а мраморные греческие амфоры и небольшие скульптурные изваяния белели на фоне яркой зелени, нежась в тепле летнего дня.
— Дорогой! — Люси остановилась позади Роберта. — Почему ты не хочешь сидеть рядом с миссис Стейсон? Ты знаком с ней?
Ответом было молчание.
— Почему ты не хочешь сказать мне, что случилось? — допытывалась она. — Тебя смущает, что эта дама приехала из Шотландии?
— При чем тут это? Неужели ты думаешь, что меня интересуют чужие семейные истории?
— Я и слова не сказала о семейных историях, — вскинулась Люси. — А ты что-то знаешь о семье Стейсонов?
Роберт скрипнул зубами, сознавая, что выдал себя.
— Это, что, допрос испанской инквизиции? Так вот, мне безразлично и это семейство, и их история.
— Тогда почему ты не хочешь сидеть рядом с миссис Стейсон?
Люси чувствовала, что разбередила какую-то старую рану, и ей было жаль Роберта, но она не могла упустить возможность выведать тайну, которая явно угрожала ее счастью. Видно было, что эти воспоминания крайне болезненны для него. Он имел обыкновение справляться один со своими неурядицами, и она обычно не приставала к нему с расспросами, терпеливо ожидая момента, когда он сам все расскажет. Но сегодня его поведение становилось угрожающе непредсказуемым, и она не имела права ждать.
— Так кто же такая миссис Стейсон?
— Нет уж, оставь, — буркнул Роберт, но Люси проигнорировала этот ответ:
— Мне известно о ней только то, что это мать Клайва — богатая пожилая женщина, которая занимается благотворительностью. Трудно найти в ее личности что-то, внушающее беспокойство.
— Прекрати эту волынку, — оборвал ее Роберт. — Битый час твердишь об одном и том же. Меня она не интересует.
Но Люси чувствовала, что напала на верный след.
— Она, кажется, открыла приют для сирот в Глазго… Помнится, Мегги что-то говорила об этом…
— Я не собираюсь копаться в том, чем занимается эта дама! — Роберт постепенно вскипал.
— У нее есть дом за городом, — продолжала Люси, — на побережье… Как же называется это место?.. Марго говорила, что Клайв всегда хотел съездить туда, но ему почему-то не позволяли… — Она остановилась и, нахмурившись, задумалась. — Почему бы это? Ах, да, он не мог посетить дом, потому что его семья…
— Послушай! — Роберт резко повернулся к ней. — Я просто не хочу присутствовать на этом торжестве. Неужели это так трудно понять? Зачем ты охотишься за разгадкой того, чего не существует? Нет никакой определенной причины… — Он на секунду остановился. — Я ненавижу свадьбы! Всегда их терпеть не мог, и буду верен этому принципу до конца своих дней! Все. Конец истории. А теперь, прошу тебя, оставь меня в покое!
Маленькая птичка, прыгая по балюстраде, щебетала, время от времени склоняя изящную головку набок и поглядывая на них глазками-бусинками.
Люси задумалась. Роберт потребовал прекратить расспросы, а это означало, что она на правильном пути. Но куда он приведет? Теперь, когда имя Барбары Стейсон было произнесено, молодая женщина начала понимать, что все поведение Роберта — с того самого дня, когда Марго познакомилась с Клайвом, и до сегодняшней минуты — было продиктовано вторжением в их жизнь шотландской семьи по фамилии Стейсон. Как это она ничего не замечала прежде? Если бы она вовремя обратила на это внимание, то смогла бы что-то предпринять… Но теперь уже слишком поздно. Завтрак должен начаться с минуты на минуту и, хотя Люси не любила отступать, она понимала, что единственное, что ей остается, — это позволить Роберту уйти.
— Хорошо… — покорно произнесла она. — Если ты действительно хочешь уйти, то… — Люси пожала плечами, — уходи.
Роберт сделал прерывистый вздох и шагнул к ней, настороженно вглядываясь в лицо.
— Ты серьезно?
— Еще как! Милый, я не могу смотреть на твои мучения. Мне очень хотелось, чтобы этот день был счастливым для нас обоих, но я потерпела полное фиаско. Я сдаюсь. Если хочешь уйти — уходи.
— О, Люси!.. — Он нежно обнял ее и зарылся лицом в мягкие шелковистые волосы. — Ты самая замечательная женщина на свете!
Она тихо засмеялась и погладила его по голове.
— Я знаю! Но поторопись, Бобби. Гости собираются, в зале уже полно народу…
— Прости меня, моя девочка, — пробормотал Роберт и с любовью посмотрел ей в глаза. — Я сегодня вел себя ужасно. Но если бы ты только знала, каково мне было все это выдерживать… последние несколько месяцев, недель, дней…
— Почему ты все это время скрывал от меня свои чувства? — воскликнула Люси. — Дорогой, ты не должен поступать так. Тебе не становится легче, а меня это просто убивает.
— Обещаю. Прости меня…
Его губы нашли ее рот, и они слились в нежном чувственном поцелуе. Люси приникла к нему, и ее шляпа снова упала.
Они не заметили этого. Она всем своим существом открылась навстречу ему, и их утихшая было страсть разгорелась с новой силой.
— Мы едем домой, — пробормотал Роберт глухо, и Люси насторожилась.
— Бобби, милый, ты не понял меня! Я сказала, что ты можешь уехать, если хочешь. Но я остаюсь…
— О чем ты? — Романтическое выражение моментально исчезло с его лица. — Мы уходим вдвоем. Ты не можешь остаться здесь одна! Или мы оба остаемся, или оба уезжаем. Но ты сказала…
— О Господи! Ты совсем как ребенок. Не волнуйся, я скоро буду дома! Обещаю тебе, что уйду отсюда,
