— Не беспокойтесь. Вы убили бродягу, не так ли?
Робин отрицательно покачал головой.
— Кто-то наговорил на вас, и полиция собирается сюда нагрянуть. Она очень недалеко отсюда.
Он вывел беглецов на улицу и показал направление, в котором им было бы лучше скрыться, но именно в этот момент к отелю подкатила полицейская машина. Октобер тесно прижалась к руке мужа. Офицер в сопровождении трех человек подошел к ним.
— Ваше имя Робин? — спросил он.
— Да, по крайней мере, одно из них.
— У нас есть сведения, что вы убийца бродяги.
— Это правда, начальник, — подтвердил один из его спутников. — Я не был очевидцем, но знаю это.
Офицер оборвал его:
— У нас нет точных данных, но я должен задержать вас, Робин, до распоряжения главной полиции. Таков приказ. Эта молодая леди — ваша жена?
— Да, — спокойно ответил Робин.
Полицейский задумчиво потер подбородок.
— Не поедет ли она с нами в управление?
Октобер молча села в автомобиль. Машина развернулась обратно и подъехала к полицейскому управлению.
В это время рыжебородый в раздумье стоял неподалеку от того же места.
В большой комнате, куда ввели задержанных, сидел человек в черном костюме. Он бросил взгляд на вошедших.
— Это и есть Робин? — спросил он и добавил раздраженно. — Послушайте, Джонни, ни о каком бродяге ничего неизвестно. Из главной полиции говорят, что нас дурачат. Спросите сержанта оттуда, что он слышал об этой истории. И где парень, который был здесь после обеда?
В дверях показался рыжебородый, неловко волоча ноги. Случайно глаза его наткнулись на объявление, не замеченное Робином: На желтом листе была надпись, начинавшаяся словом: «Разыскивается». Рыжебородый прочел, тихо повернулся и выскользнул на улицу.
Так он исчез из жизни двух людей, находившихся перед разрешением тайны, которая одному из них казалась неразрешимой.
Широкоплечий человек с нашивками сержанта, гладко выбритый, с добродушным лицом, вошел в комнату и отдал честь.
— Вот этот человек, — указал на Робина офицер.
Вошедший обернулся и на его лице появилось изумленное выражение.
— Где мы? — спросил Робин.
— В Канаде, милорд.
— В Канаде?
Начальник полиции встал и приблизился к говорившим.
— Вы знаете этого господина, сержант? — спросил он.
— Великолепно! — последовал ответ сержанта королевской канадской полиции. — Я не могу не знать человека, у которого прослужил два года вестовым. Это лорд Ричфорд, представитель военного министерства при генерал-губернаторе!
ГЛАВА, КОТОРАЯ ДОЛЖНА БЫТЬ ПЕРВОЙ
Робин Лесли Боссер, четвертый граф Ричфорд, бывал частым гостем в Ридс-Хаузе, где часто собирались представители высшего общества. Но судьба, надевшая на него красный мундир с золотыми эполетами, его не удовлетворяла. Всей душой он стремился к своему любимому занятию — путешествиям пешком, почти бродяжничеству.
Снисходительность генерала, прямого начальника, позволила ему получить отпуск. Все было готово к началу интересного похода.
Робин Лесли возвращался после приема, который был устроен генерал-губернатором по случаю приезда одного важного лица.
Дома его ждала новость.
— Простите, милорд, вас ожидает леди Ломер с сыном, — сообщил ему камердинер Мортимер.
— Черт побери!
Робин не мог точно определить, какое впечатление произвело на него это сообщение. Их отношения были натянутыми, хотя последнее свидание закончилось внешне корректно и доброжелательно.
Войдя в гостиную, он подошел к леди Джорджине и поклонился.
— Вы неукротимы. Кроме того, вы вызывающи! — он указал на камею, которую она носила на платье, как военный орден. — Впрочем, мне бы надо было давно привыкнуть к этому…
Камеи Ричфордов были знамениты. В мире не существовало более замечательной и полной коллекции. Легкомысленная графиня-бабушка подарила один из лучших экземпляров — камею Медичи — маленькой Джорджине.
Два поколения Ричфордов тщетно старались потом получить обратно эту семейную реликвию, так легкомысленно отданную в руки, которые не умели ее ни ценить, ни беречь.
— Вызывающа? — спросила леди Ломер и по ее лицу скользнула улыбка. — Вы все еще продолжаете жалеть об этой камее, Робин?
— Да, продолжаю, и она будет у меня.
— Посмотрим, как это вы сделаете.
— Я добьюсь этого.
— Такая маленькая уродливая вещица, — небрежно играя черепаховым веером, продолжала леди Ломер, — а вы так озабочены ее возвращением!
— Но это семейная реликвия. Может быть, вам это непонятно.
— Вы не получите ее ни при каких условиях.
Робин усмехнулся:
— Я не хочу портить себе настроение перед дальним путешествием. Я давно ждал отпуска и теперь, когда он наступил, не стоит отравлять его неприятностями, даже если они носят фамильный характер.
Она продолжала играть веером с той аристократической небрежностью, которая всегда приводила Робина в восхищение.
— Что вы делаете в Оттаве? — спросил он после некоторого молчания.
Леди Джорджина Ломер взглянула на сына, который сидел в стороне с газетой, усиленно стараясь показать, что он не особенно заинтересован разговором.
— В Нью-Йорке мы всегда останавливались у Сюлливанов. Аллан хочет ехать в Квебек, но у меня есть еще много различных дел, которые, по всей вероятности, задержат здесь и его.
— Держу пари, что эти дела достаточно неприятны, — вставил Робин.
— Все обязанности одинаково неприятны, — улыбнулась леди Ломер. — Они касаются меня и Аллана. Дело в том, что вы чересчур богаты, а мы чересчур бедны.
Робин пожал плечами.
— Но вы не должны забывать, — продолжала она, не обращая внимания на этот жест, — что Аллан ваш кузен и единственный наследник вашего титула и всего вашего состояния. Будет очень печально, если нам придется влачить нищенское существование, тогда как один росчерк вашего пера может решить все наши затруднения.
Молчаливо сидевший до сих пор Аллан отложил газету и поднял голову.
— Ваше слово, Аллан? — обратился к нему Робин.
Их взгляды встретились.
— Это идея мамы, — проговорил нерешительно молодой человек. — Конечно, я совершенно не желаю получать милостыню, но все же вы могли бы нам помочь, Робин.
— Но разве я не помогаю вам? — спокойно спросил лорд Ричфорд. — Ваша мать получает ежемесячно с
