Франк Хоген, верно?
– Вы правы, месье, – кивнул тот. – Это, – он сделал широкий жест, – моя плантация. Я называю ее Джульетта.
– Ого! Вы поклонник Шекспира? – приятно удивился Ланнек.
– Не думаю. Просто это первое произведение, в полной мере осознанное мной. Видимо, в тот момент душа моя была настроена особым образом. Шекспир тронул меня до слез.
– Месье Ланнек, для меня большая честь приветствовать вас здесь, – сказал Луис.
– Спасибо, месье Перье. А скажите-ка, ваши раскопки далеко отсюда?
– Да. Будет лучше, если вы пообедаете и заночуете на плантации. Мы сможем уехать утром. Нам придется часть пути плыть, а часть – идти по довольно опасной местности. Нельзя оставаться в горах после наступления темноты. Здесь никто не ходит ночью в джунгли, если нет острой необходимости, – объяснил Луис.
– Хищники?
– Всех сортов, – рассмеялся Франк. – Включая и двуногих.
Они пошли к лошадям.
– Я как-то потерял способность ориентироваться, – произнес Ланнек.
– Мы поедем с севера на юг. Хорошо, что не с запада на восток, или наоборот, – объяснял Франк.
Джунгли парили. Воздух был влажен и тяжел, с запахом древесных соков. Кричали тропические птицы, группу путников сопровождала стайка обезьян. Лошадь Луиса слегка отстала, и молодой археолог незаметно рассматривал Ланнека.
Ученый оказался высок и достаточно строен. Кожа потемнела от загара, лицо украшали седые бакенбарды. Луис знал, что Виктору пятьдесят, но выглядел он значительно моложе. Его серые глаза смотрели внимательно. Луису подумалось, что Ланнек все замечает, все до мелочей, будто фотографируя быстрым цепким взглядом. Он поежился. А вообще-то, все правильно, таким и должен быть настоящий археолог.
Оказавшись на узкой тропинке, поднимавшейся в гору, путники не могли ехать рядом и разговаривать, поэтому всю оставшуюся дорогу молчали. За ними лениво плелись мулы, груженные снаряжением и личными вещами Виктора Ланнека.
Маститый ученый хорошо держался в седле и не отставал от своих молодых спутников. Он перебрасывался краткими репликами с Франком. Голоса тонули в густом солнечном воздухе.
Луиса не покидало смутное беспокойство. Может, это предостережение? Этот человек мог запросто и навсегда зачеркнуть его карьеру. Пока что он добр и вежлив, однако все может измениться. Предположим, не удастся доказать, что его, Луиса, ждут великие открытия? Где тогда брать средства на продолжение собственных изысканий? В итоге – годы бесплодных метаний.
Прибыв на плантацию, Франк сам сопроводил гостя в его комнату.
– Что ты думаешь? – спросил Луис, когда Хоген вернулся в гостиную.
– Дело не в том, что думаю я, а в том, что ты думаешь. Дружище, что у тебя на уме, что происходит? – сочувственно произнес Франк.
Он сел напротив, чтобы видеть лицо Луиса. Франк умел чувствовать его настроение. Хоген достал бутылку вина, разлил его в бокалы, и солнечный свет причудливо отразился в них. Перье пожал плечами.
– Если забыть о том, что в руках этого человека находится мое будущее, я не знаю.
– Мне не приходилось еще видеть тебя таким растерянным. Или ты не уверен в том, что сделал правильно, попросив его сюда приехать?
– Франк, ты же знаешь, моя теория сложна. Мне просто необходима авторитетная поддержка. Но я, действительно, растерян. Не знаю, может потому, что слишком многое поставлено на карту. Ланнек влиятелен. Ему достаточно сказать несколько слов, чтобы для меня все было кончено.
– Дай ему как следует посмотреть то, что у тебя есть. Не делай поспешных выводов, Луис. Кстати, – Франк осушил бокал, – ты очистил кувшин от грязи?
– Да.
– Похоже, ты не рад этому?
– Разочарован. Он не подтверждает мою теорию. Думаю, что я верно датировал находку и определил, к какой культуре он принадлежит. Но мне нужны убедительные свидетельства. И я чувствую, что найду их. Черт возьми, я уверен в этом!
– А я думаю, тебе повезло. Все, что тебе требуется, – убедить Ланнека в своей правоте. Просто заставь его поверить.
Звук шагов на лестнице прервал беседу. Мужчины обернулись. В дверях стоял Виктор. Франк предложил ему кресло и бокал белого вина в ожидании обеда.
– В котором часу мы отправимся на раскопки? – спросил гость.
– С первым лучом, – сказал Луис. – Дорога нелегкая. Мы поднимемся вверх по реке, затем поедем на мулах до лагеря.
– Отлично. Расскажите о раскопках. Что удалось обнаружить?
– Вы знаете, что дон Хименес де Касада отправил в Колумбию экспедицию, – с воодушевлением начал Луис.
– Да, – уверенно произнес Ланнек.
– Когда Касада привел остатки армии через Анды в Боготу, конквистадоры были поражены, увидев деревни, прекрасные деревни, и обработанные поля. Здесь были и города. Многоярусные дома, крытые тростником, украшенные яркими флажками. После однообразных джунглей казалось, что они попали в деревенские замки. Люди давно жили там оседло. Сейчас многие специалисты утверждают, что они пришли с севера, через Мексику. Так вот, эти люди, окруженные горами, джунглями и жестокими соседями, имели, как бы это сказать, – Луис пощелкал пальцами, – сравнительно высокий уровень цивилизации.
Ланнек внимательно слушал, время от времени кивая в знак согласия. Франк, как всегда в те моменты, когда Луис говорил о своей теории, сидел погруженный в сказочное забытье. Казалось, он созерцает величайшую панораму прошлого.
– Но ваша теория не подтверждает этого, – заметил ученый.
– Нет, – Луис глубоко вздохнул. – Моя теория состоит в том, что эти люди пришли с севера и встретили здесь переселенцев из Перу, после чего обе культуры слились в одну.
– Доказательства?
– Пока не совсем убедительные, – с неохотой признался Луис. – Вы сами увидите то, что мне удалось найти. Я верю, что при достаточном количестве времени смогу доказать это.
– Могу понять ваши чувства. Я был также увлечен, когда проводил раскопки в Перу. Работа полностью захватила меня. Порой я даже забывал поесть, и мой помощник напоминал мне, что необходимо выпить воды, чтобы не превратиться в мумию.
– Это одна из причин, которая побудила меня просить приехать именно вас. Вы сможете разглядеть влияние иной культуры. Возможно, у меня уже есть свидетельства, которых я и сам еще не понял, – сказал Луис.
– Это честь для меня, и, надеюсь, смогу внести положительный вклад. В истории сикхов есть много белых пятен, – ответил Ланнек.
– К тому времени, как испанцы пришли на землю Кондор, сикхи имели не только религию, родовую знать и моральные устои, но и свод законов. Преступлениями считались убийство, кровосмешение, грабеж, неверность и государственная измена. Добродетелями – трудолюбие, доброта, храбрость. Мы не придумали ничего другого в своей цивилизации.
– У вас рафинированные умозаключения, – заметил ученый.
– Это не умозаключения. Я нашел письменный свод законов – свидетельство морального и социального состояния сикхи. Но не нашел ответов на свой вопрос: слились ли две культуры в одну? Были ли различными орудия труда, оружие и история прежде, чем народ стал един? – взволнованно говорил Луис.
– Вы проделали огромную работу. Замечательно, что вы все это обнаружили, Луис. Одного этого достаточно, чтобы утвердиться как ученому.
– Возможно, но недостаточно, чтобы удовлетворить меня.
