выражение, как у человека, пришедшего на похороны близкого друга.
Джулия неожиданно испугалась, что ее сейчас вырвет, с усилием подавила подступающую к горлу тошноту и попыталась во что бы то ни стало сохранить остатки самообладания. Надо понять, что же произошло. Надо понять, что же произошло с Майком.
О Боже, Майк!..
— Где Майк? — требовательно спросила она и неожиданно поняла, что боится узнать правду.
Но только так можно было не сорваться на истерику. Ричард поднял на нее глаза. Лицо его по- прежнему оставалось печальным.
— Теперь все кончено, — каким-то будничным тоном сообщил он.
Его слова как будто ударили ее, причинив физическую боль. Джулия почувствовала, что у нее трясутся руки.
— Что ты с ним сделал?
— Не имеет значения.
— Что ты сделал с ним?! — крикнула она, теряя власть над собой. — Где он?
Ричард приблизился еще на шаг.
— У меня не было выбора, Джулия. Ты ведь знаешь. Он командовал тобой, и я больше не мог этого допустить. Но теперь ты в безопасности. Я позабочусь о тебе.
Он сделал еще шаг. Джулия попятилась.
— Он не любил тебя, Джулия, — произнес Ричард. — Он не любил тебя так, как люблю тебя я.
«Он убьет меня, — подумала Джулия. — Он убил Майка, и Сингера, и Пита, а сейчас он убьет меня».
Джулия выпрямилась во весь рост, чувствуя, как с каждой секундой ее все сильнее охватывает страх. В глазах Ричарда она читала смертельную для себя опасность, отчетливо понимала, что он собирается сделать.
«Он убьет меня, но перед этим изнасилует…»
Понимание своей безрадостной судьбы было неутешительным, лишало какой-либо надежды на благоприятный исход. Внутренний голос крикнул ей: «Беги!» — и Джулия инстинктивно послушалась.
Она сорвалась с места и, не оглядываясь, побежала прочь, чувствуя, как ноги вязнут в зыбучем песке.
Ричард даже не попытался остановить ее. Он улыбнулся при мысли о том, что бежать ей все равно некуда. Она устанет от бега, а паника лишит ее последних сил.
Ричард засунул револьвер за пояс и неторопливо побежал следом, стараясь не упускать Джулию из виду и держать нужную дистанцию, чтобы в соответствующий момент сделать решающий рывок.
Майк то выплывал из беспамятства, то снова погружался во тьму. Застряв в ловушке, затаившейся между миром реальности и миром грез, его разум тем не менее смог осознать тот факт, что у него сильное кровотечение.
А также то, что Джулия нуждается в помощи.
Чувствуя, что все тело дрожит, Майк мучительным усилием начал подниматься.
Джулия старалась бежать как можно быстрее и ни на секунду не замедлять бег, направляясь к огням единственного пляжного домика, который казался обитаемым. Она с трудом передвигала ноги, испытывая невыразимую усталость.
«Нет! — воскликнула она про себя. — Нет! Ему не поймать меня! Я убегу, и мне помогут! Я буду звать на помощь, и они вызовут полицию и…»
Но ее ноги… ее легкие горят огнем… и сердце бьется как бешеное…
Только ужас заставлял ее не останавливаться.
Продолжая бежать из последних сил, она украдкой бросила взгляд через плечо. Несмотря на то что было темно, Джулия увидела, как Ричард неумолимо сокращает расстояние между ними.
«Мне не успеть, не убежать от него, — с неожиданной ясностью поняла Джулия. — Он догонит».
Бег замедлился, она стала спотыкаться.
А Ричард с каждым мгновением приближался.
«Где же все? Где вы?! — хотелось закричать ей. — Помогите!»
Сделав еще несколько шагов, Джулия снова оглянулась. Он все ближе и ближе.
Теперь ей был хорошо слышен звук его шагов.
«Я больше не могу…»
Джулия бросилась к дюнам, надеясь найти укрытие там.
Ричард видел, как развеваются на ветру ее волосы. Теперь он уже совсем близко и может схватить ее.
«Я почти поймал ее», — подумал он, но в этот миг Джулия резко сменила направление и бросилась к дюнам. Ричард слегка пошатнулся при развороте и со смехом поспешил вслед за ней.
Какова она все-таки! Какое мужество! Молодец, Джулия! Она почти ни в чем ему не уступает, сохраняя присутствие духа даже в такой ситуации. Ричард от восхищения чуть не захлопал в ладоши.
Джулия увидела за дюнами домик и поспешила к нему. Карабкаться вверх по песку было трудно, она часто поскальзывалась и, чтобы не упасть, иногда опускалась на четвереньки. Когда Джулия вскарабкалась на вершину песчаного холма, ноги ее подкашивались от усталости.
На мгновение она сфокусировала взгляд на самом доме. Он стоял на сваях, а рядом располагалась площадка для автомобиля. Спрятаться здесь негде. Соседний дом показался Джулии более солидным, и она решила бежать к нему.
Именно в этот миг преследователь сделал ей подсечку, совсем как опытный футболист. Потеряв равновесие, Джулия полетела на песок. Ричард наклонился над ней и взял за руку, помогая подняться.
— Ты достойная соперница, — усмехнулся он. — Я понял это с первой же минуты нашего знакомства.
Джулия задрожала, когда его пальцы стальной хваткой сжали ее запястье, и попыталась вырваться.
— Не надо, — попросил Ричард. — Разве ты не понимаешь, что в любом случае все получится так, как хочу я?
Джулия снова попыталась выдернуть руку.
— Пусти меня!
Ричард сжал ее руку еще крепче, заставив болезненно сморщиться. Затем состроил забавную гримасу, как будто хотел спросить: «Разве ты не видишь, что это бесполезно?»
— Нам нужно идти, — спокойно заявил он.
— Я никуда не пойду!
Джулия снова попыталась вырваться, но Ричард толкнул ее в спину, заставив упасть на песок.
Глядя на нее сверху вниз, он укоризненно покачал головой:
— С тобой все в порядке? Извини, что мне пришлось сделать это, но нам необходимо поговорить.
Поговорить? Он хочет поговорить?
«Черт тебя побери! — подумала она. — Черт побери все это!»
Как только он стал приближаться к ней, Джулия вскочила и попыталась бежать. Однако Ричард успел схватить ее за волосы.
Она услышала его неприятный, безумный смех.
— Почему ты все так усложняешь?
Майк пытался встать, борясь с тошнотой, вызванной вспышкой боли. Мысли, бессвязные и обрывочные, путались.
«Встать… нужно позвонить в полицию… помочь Джулии… спасти ее… но боль… боль… как больно… боль обрушивается волнами… волны… океан… Джулия… ей нужно помочь… защитить…»
Он сделал шаг.
Затем еще один.
Джулия яростно отбивалась, нанося Ричарду удары в грудь и в лицо. Он опять дернул ее за волосы, заставив вскрикнуть от боли.
— Почему ты сопротивляешься? — спросил он с прежним безмятежным выражением лица. — Неужели
