– Мужчины…
– Да, – отозвался я. – Просто удивительно, как мы вписываемся в общество.
Доктор Барнуэлл позвонил в начале девятого. У Ноя все было в порядке, его собирались выписать сегодня же или в крайнем случае завтра. Я облегченно вздохнул и передал трубку Джейн. Доктор Барнуэлл повторил ей то же самое. Потом она позвонила в больницу и поговорила с Ноем, который убедил ее ехать в Гринсборо с Анной.
– Похоже, пора собираться, – сказала жена, повесив трубку.
– Несомненно.
– Надеюсь, сегодня мы что-нибудь найдем.
– А если нет, просто извлеките максимум удовольствия. Свадьба, в конце концов, бывает только раз.
– Учти, у нас еще двое детей свободны, – засмеялась Джейн. – Это только начало.
Я улыбнулся:
– Надеюсь.
Через час Кит привез Анну с маленьким чемоданчиком. Джейн еще собиралась, поэтому дочь встретил я. Как всегда, она была одета в черное.
– Привет, папа.
Я вышел на крыльцо.
– Здравствуй, детка. Как поживаешь?
Анна поставила чемодан и обняла меня.
– Нормально. Честное слово, это весело. Поначалу я была не уверена, но сейчас все просто здорово. Мама, кажется, вдохновилась. Я уже давно не видела ее такой счастливой.
– Я рад.
Анна улыбнулась, и я вновь поразился тому, какая она взрослая. Всего минуту назад казалось, она была маленькой девочкой. Почему время так летит?
– Не могу дождаться субботы, – шепнула дочь.
– Я тоже.
– Ты подготовишь дом?
Я кивнул.
Анна осмотрелась. Увидев выражение ее лица, я догадался, о чем она хочет поговорить.
– Как дела у вас с мамой?
Впервые она спросила меня об этом в прошлом году, через несколько месяцев после отъезда Лесли, потом спрашивала еще пару раз, но неизменно в отсутствие Джейн, Поначалу я удивлялся, а со временем даже начал ожидать этого вопроса.
– Все хорошо, – ответил я.
Я всегда отвечал именно так, хотя Анна, разумеется, не всегда верила.
На этот раз она вгляделась в мое лицо, а затем, к моему изумлению, крепко меня обняла.
– Я тебя обожаю, папа, – прошептала она. – Ты просто потрясающий.
– Я тебя тоже обожаю, милая.
– Маме повезло, – сказала Анна. – И не забывай об этом.
– Итак, – произнесла Джейн, – кажется, мы готовы.
Анна ждала в машине.
– Ты ведь позвонишь, если что-нибудь случится?
– Обещаю, – сказал я. – И передай привет Лесли.
Стоя рядом с машиной, я ощущал нестерпимую духоту. Воздух казался густым и тяжелым, все было как будто подернуто дымкой. Еще один жаркий день.
– Желаю удачи! – воскликнул я, уже начиная скучать по Джейн.
Она кивнула и села в машину. Глядя на нее, я понимал, что моя жена по-прежнему способна вскружить голову мужчине. Я постарел, но безжалостное время пощадило Джейн.
Почему? Не знаю и никогда не думал об этом; слова вырвались у меня прежде, чем я успел подумать.
– Ты прекрасна, – сказал я.
Джейн бросила на меня удивленный взгляд. Судя по выражению лица, она решила, что ослышалась. Не дожидаясь ответа, я сделал то, что казалось столь же естественным, как дыхание, – придвинулся ближе, прежде чем Джейн успела отвернуться, и нежно поцеловал ее.
Этот поцелуй не был похож на те, которыми мы обменивались в последнее время, – быстрые и поверхностные, как у случайных знакомых при встрече. Я не спешил отрываться от ее губ, и Джейн тоже медлила; когда мы наконец разъединились и я посмотрел в глаза жены, то понял, что поступил правильно.
Глава 11
Я с удовольствием предавался воспоминаниям о нашем поцелуе, садясь в машину, чтобы отправиться по делам. Заскочив сначала в магазин, я поехал в Крик-Сайд и направился в комнату Ноя.
Как всегда, в воздухе пахло антисептиком. Яркая цветная плитка и широкие коридоры напомнили больницу; миновав комнату отдыха, я отметил, что заняты лишь несколько столов и кресел. Двое мужчин играли в шашки в углу, кто-то смотрел телевизор. Дежурная медсестра не обратила внимания на мой приход.
Звуки работающего телевизора преследовали меня, пока я не добрался до комнаты Ноя. В отличие от большинства обитателей Крик-Сайда, чьим комнатам недоставало уюта, Ной превратил свое жилище в некоторое подобие настоящего дома. На стене над креслом-качалкой висела картина кисти Элли – заросший пруд в стиле Моне. Полки были уставлены бесчисленными рамками с фотографиями детей, на спинке кровати висел свитер, в углу приютился секретер, который некогда стоял в гостиной старого дома. Он принадлежал отцу Ноя и сплошь был покрыт зарубками, царапинами и чернильными пятнами. Ной частенько сидел здесь по вечерам, в ящиках секретера хранились его сокровища – исписанная тетрадь, в которой была увековечена история любви к Элли, дневники с пожелтевшими от старости страницами, сотни писем, в том числе последнее письмо жены. Были там и засушенные цветы, и газетные вырезки, где шла речь о картинах Элли, и подарки от детей, и томик Уолта Уитмена, с которым Ной прошел всю войну.
Возможно, это всего лишь инстинкт юриста, но я вдруг задумался, что станет с этими вещами, когда Ной умрет. Как распределить их среди детей? Самое простое решение – раздать поровну, но тогда возникнут другие сложности. Кто, например, получит тетрадь? Кто – письма или дневники? Нетрудно разделить деньги, но как разделить душу?
Ящики были не заперты. Хотя Ною предстояло вернуться через пару дней, я собрал некоторые вещи, которые могли понадобиться ему в больнице.
По сравнению с прохладой в комнате на улице стояла удушающая жара, и я немедленно покрылся лотом. Двор, как обычно, был пуст. Шагая по гравийной дорожке, я разыскивал корень, о который споткнулся Ной, и обнаружил его у подножия старой магнолии – он торчат из земли и напоминал греющуюся на солнце змею.
Пруд отражал небо, точно зеркало, и несколько мгновений я любовался тем, как по его поверхности медленно скользят облака. С дальнего конца пруда ко мне поплыл лебедь.
Я достал хлеб и раскрошил его на маленькие кусочки по примеру Ноя. Бросив первую порцию в воду, я невольно задумался о словах Ноя. Неужели лебедь действительно находился рядом с ним, когда случилась неприятность? Сиделка, обнаружившая старика, клялась, что лебедь был первым, кого увидел Ной, придя в сознание, но неужели птица охраняла его до тех пор? Трудно сказать наверняка, но в глубине души я верил старику.
Конечно, я не собирался бросаться в крайности. Лебедь оставался рядом, потому что Ной его кормил, – это скорее ручное, нежели дикое животное. Оно не имеет ничего общего с Элли и ее духом. Я просто не мог
