– Это джентльмен, сделавший большие деньги на военных поставках. Очень щедрый человек.
– Кто это вам сказал?
– Мистер Лейзер. В самом деле, этот мистер Джарвис положил в банк на имя своего будущего зятя двести тысяч фунтов!
– Вот как! – проговорила Гвенда. – А кто его зять?
– Не знаю, – ответил Чик, покачав головой. – Думаю, что очень счастливый парень, если, конечно, девушка хороша.
Гвенда взглянула на него с любопытством.
– Предположим, а если эта девушка вовсе не хороша, Чик?
– Она должна быть хороша, иначе он не захотел бы на ней жениться!
Гвенда повертела обручальное кольцо на своем пальце.
– Хотелось бы мне знать, какими качествами должна, по вашему мнению, обладать девушка для этого? – спросила она лукаво.
– Какими? – Чик медлил с ответом. – Ну… например, если она похожа на вас, Гвенда, если она миловидна, и если у нее добрый нрав…
– Итак, дорогой Пальборо, – напутствовал его Лейзер, – надеюсь, вы отлично проведете время у моего старого приятеля Джарвиса. Что это за человек, Пальборо! – продолжал он в каком-то экстазе. – Какой хозяин! Какой щедрый и благородный друг! Двести тысяч фунтов своему зятю, а?
– Надеюсь, что он заслуживает этого, – ответил Чик.
– О, я в этом убежден! Подумайте, ведь это миллион долларов! Десять миллионов франков по нынешнему курсу! Десять тысяч фунтов годового дохода, считая из пяти процентов годовых! Все это – зятю!
– Как его зовут? – поинтересовался заинтересованный Чик.
Мистер Лейзер кашлянул.
– Собственно говоря, я не знаю, есть ли у него зять. Я даже не знаю, помолвлена ли с кем-нибудь мисс Джарвис. Но какая это удивительная девушка! Какие глаза! Какая прелестная маленькая фигурка!..
Мистер Лейзер никогда не видел Минни, иначе ему пришлось бы как-нибудь обойти эту щекотливую тему.
– Она, должно быть, очень хороша собой, – заметил Чик. – Надо будет застраховать и ее…
Мистер Джарвис оказал честь, встретив его на станции. Но эта честь была единственной и последней.
Мистер Джарвис принадлежал к тому сорту людей, которые не считают целесообразным признавать кого-либо стоящим выше себя.
– Мы не сделали для вас никаких приготовлений, старина, – сообщил он, – и вам придется валяться кое-как.
– Не беспокойтесь, – ответил Чик, воображая себя лежащим в конюшне. – Я думал, что мистер Лейзер сообщил вам о моем приезде…
– Ну да, он мне говорил, что вы приедете… Что вы думаете об этом автомобиле, а?
Они только что вышли из здания вокзала, перед которым стояло несколько машин.
– Мне он нравится, – отвечал Чик. – Правда, «форд» многим не нравится…
– Совсем не этот! – грубо перебил Джарвис. – Другой, самый большой! Одно шасси стоило свыше трех тысяч!
Чик издал звук, который должен был выразить восторг и удивление.
– Я хочу, чтобы вы познакомились с моей дочерью, – решительно заявил мистер Джарвис, когда они уселись в лимузин. – Она очень милая девушка.
– Мне говорили об этом, – вежливо ответил Чик. – И уже помолвлена. Я поздравляю вас, мистер Джарвис!
Джарвис вопросительно посмотрел на него, а Чик продолжал:
– Быть может, это не совсем подходящий момент для того, чтобы затрагивать такую тему, когда молодая леди стоит, так сказать, на пороге своей новой жизни, – не найдете ли вы предусмотрительным, ради нее самой, оформить на ее имя страховой полис? Есть один вид страхования, который я мог бы порекомендовать вам. – Он порылся в карманах. – Он страхует против болезни, несчастных случаев и смерти. Этот вид страхования имеет еще и то преимущество, что распространяется на всю жизнь первого ребенка вплоть до девятилетнего возраста!
– О! – пробормотал мистер Джарвис, приходя в себя от изумления. – С чего это вы взяли, что моя дочь помолвлена?
– Я так понял, – смущенно пробормотал Чик. – Я очень сожалею, если выдал секрет мистера Лейзера…
– Это может быть только моим секретом, и никого другого, – отрезал Джарвис.
– Вы правы, мистер Джарвис.
– Она очень, очень милая девушка, моя дочь…
– Да, мне говорили. Очень хорошенькая, если будет позволено так выразиться. Это должно быть приятно, мистер Джарвис, быть отцом красивой дочери…
– Ну… с первого взгляда вы не назовете ее красивой, – заметил мистер Джарвис. – Правда, первый взгляд бывает ошибочным, что делать… Но у нее есть то, что я назову «обаянием».
– А! – неопределенно произнес Чик.
– И обаяние лучше, чем красота.
– Уверен в этом, сэр, – вежливо согласился Чик. – Ведь большинство красивых людей вместе с тем и обаятельны, не правда ли?
– Что нужно для нашей страны, – рассуждал мистер Джарвис, – так это союзы между сильными и здоровыми дочерьми народа и сыновьями гордой, но истощенной аристократии!
– Вы совершенно правы, – согласился Чик серьезно. – Я сам скорее демократ, мистер Джарвис, и в глубине души никогда не признавал аристократию, за исключением аристократии ума и таланта. Я часто думал, когда бывал в сельской местности: как жалко, что все эти прекрасные девушки обречены на жизнь в маленьких деревушках, не имея возможности…
– Я говорю вовсе не о прекрасных девушках, живущих в деревне, – перебил его Джарвис. – Я говорю о моей дочери!
Чик вежливо улыбнулся.
– Ваша шутка, мистер Джарвис, напомнила мне снова о том, что я взял с собой все те схемы и проспекты, с которыми вы желали познакомиться. Мистер Лейзер полагает, что форма «А» полиса, только что выпущенного обществом «Лондон – Нью-Йорк – Париж», как раз подходит для вашего случая.
– Я не желаю говорить о страховании. Меня интересует обсуждение вопроса о браках между аристократией и тем, кого я назову богатым, очень богатым, – сказал он с ударением, – средним классом. Я намерен дать двести тысяч фунтов тому молодому джентльмену, который женится на моей дочери. Как вы это находите?
– Я думаю, что вы очень великодушны, – заметил Чик убежденно. – Это чрезвычайно щедрый дар! Но вы, конечно, хорошо знаете своего зятя. Я убежден, что вы бы не стали рисковать, давая все эти деньги в руки какого-нибудь расточителя. Мне бы хотелось с ним познакомиться.
– Я надеюсь, что вам представится случаи, – недовольно проворчал Джарвис, когда автомобиль остановился у ворот замка.
Он провел гостя в большую, отделанную дубом, приемную. Сидевшая там девушка встала и побежала вприпрыжку им навстречу.
Чик посмотрел на нее с любопытством. «Вероятно, друг семьи», подумал он и отметил, что кричаще изумрудное платье мало подходило к ее слишком яркому гриму.
Не проронив ни слова, она улыбнулась сначала Чику, потом отцу.
– Иностранка! – подумал Чик.
– Вот моя дочь, лорд Пальборо! – провозгласил мистер Джарвис, вспомнив теперь его титул. Чик растерялся от неожиданности.
– Ваша… ваша дочь? – пробормотал он.
