посоветоваться со мной, я знаю всех в этом мудацком городе и смогла бы выяснить, что за птица твой будущий партнер и что у него на уме. – Я молчу, потому что мне кажется, она сказала еще не все. И точно, я прав. – Или у нее, – заканчивает Вероника.
– Я обязательно посоветуюсь с тобой, Вероника, только пока еще рано. Зачем толочь воду в ступе, пока все еще так неопределенно?
– У нас с тобой, между прочим, тоже все еще неопределенно, – она говорит это зло, уже не притворяясь, и я просто соколом взмываю на самую вершину блаженства.
– Ты же знаешь, – говорю я спокойно, даже немного заискивающе, – я никогда не был против того, чтобы расставить все по своим местам.
– Вот-вот, давай съездим отдохнем и со всем разберемся, – она остывает, но в голосе еще слышны стальные нотки, – придем в себя, подышим полной грудью и разложим все по полочкам. И с твоим рестораном, я надеюсь, тоже вопрос закроем.
– Ладно, – соглашаюсь я, немного поколебавшись для вида, – тогда нам надо запариться с визами.
– Привези мне в офис сегодня загранпаспорт, пару фотографий, – говорит Вероника совсем умиротворенно. – Меня не будет, оставь у секретарши.
– Хорошо, – я стою прямо перед стеклянной стеной и разглядываю в ней свое отражение. Разве мне можно дать тридцать два? Двадцать семь, не больше.
– Она у меня новенькая, – говорит Вероника, – Леной зовут.
17
В офисе у Вероники тихо, светло и пахнет свежим кофе.
– Вероника Павловна уехала и ее сегодня, наверное, уже не будет, – новая секретарь Лена, симпатичная девушка, с копной рыжих волос и небольшой, но очень красивой грудью, вздернутой такой, обтянутой черной водолазкой, поднимается из-за стола. Она смотрит на меня чуть раскосыми зелеными глазами, такими яркими, что я сразу догоняю – линзы.
– Знаю, знаю, – киваю я, – просто паспорт и фотки оставлю. Она не предупредила?
– А, паспорт! – Лена кивает и улыбается чуть смущенно. – Для английского посольства, да?
– Именно, – я улыбаюсь в ответ, настроение у меня отличное.
– Вероника Павловна говорила, да, – она улыбается снова, улыбка у нее светлая, ну, обычная вроде улыбка, но что-то меня в ней цепляет, что-то неожиданно трогает меня, детка, вот так вдруг берет за живое, и это довольно удивительно. Я на секунду даже прикрываю глаза. Обалдеть. Нет, сейчас так уже никто не улыбается. Что это еще за святая простота с такой вот милой стеснительной улыбкой?
– А вы тут недавно работаете? – спрашиваю, вынимая из внутреннего кармана тонкой иссиня-черной кожаной куртки Collection Prive? паспорт и пару своих цветных фотографий.
– Третий день, – Лена снова улыбается. – Может быть, кофе?
– Да, кофе не помешает, спасибо, – я сажусь за ее стол, окидываю взглядом пустую приемную. – А где же Настя? Уволилась?
– По-моему, ее на какой-то новый проект перевели, – пожимает плечами Лена, – и она в командировку уехала. В длительную.
– В командировку? – я не могу скрыть удивления.
Что за командировка, да еще и длительная? Насколько я знаю, бизнес Вероники никогда не простирался за пределы МКАД. Хотя, кто его знает, говорят, областные центры сейчас на подъеме. Наверное, мутит землю где-нибудь в Иркутске.
– Я точно не знаю, – Лена наливает в маленькую чашечку кофе. – Вам сколько сахара?
– Мне, увы, без сахара, – улыбаюсь я.
– А почему «увы»?
– Потому что в чашечке эспрессо без сахара всего одна килокалория, а если с сахаром, то, знаете, их сколько?
– Сколько?
– Лучше я даже не буду произносить это вслух.
– Ладно, – Лена снова улыбается и даже слегка хихикает, – не надо, а то я без сахара не могу, а мне точно надо бы себя ограничивать. Лето скоро…
– Да вам, по-моему, беспокоиться не о чем, – я довольно беспардонно разглядываю ее фигуру, – вы ведь спортом занимаетесь?
– Сейчас уже нет, так, хожу на фитнес пару раз в неделю, а раньше да, было дело. Гимнастикой.
– Вот я и вижу, что фигура у вас спортивная.
Под моим взглядом Лена окончательно смущается, садится за стол, пряча свои длинные ноги в обтягивающих брючках. Надо же, насколько может быть сексуальна офисная униформа.
– Я буду заниматься вами, – говорит она.
– Ага, куколка, это в точку, мной давно пора бы заняться!
– В смысле, вашей визой, – она смущается еще сильнее, ее почти детское лицо заливается краской.
– А-а-а… – тяну я, – а то я подумал…
– Вашей визой, – повторяет она.
– Ну, отлично, отлично, куколка, значит, я уже считай в Лондоне.
– Попробую сделать все как можно быстрее. Вам надо будет на интервью в посольство придти.
– Ну да, – я киваю, – конечно.
– Я постараюсь подать документы завтра утром, мы нашли там запись, а во второй половине дня вам, может быть, надо будет подъехать.
Я киваю, продолжаю смотреть на ее обалденную фигуру, на грудь, поднимаю глаза выше и снова встречаюсь с этим детским взглядом.
– В посольство, – уточняет она. – Я вам позвоню.
– Конечно, конечно, куколка, – говорю я, – только можно сразу на «ты», ладно? А то я себя каким-то пенсионером уже ощущаю, каким-то старпером, честное слово.
– Хорошо, – она сдержанно улыбается и слегка кивает, – давайте на «ты». В смысле, давай.
Она нервно хихикает. Вот, ну надо же, умею я смущать телочек!
– Очень хорошо. Ты, Лена, детка, мой телефон запиши и, когда все будет ясно, набери мне, только желательно, чтобы у меня часа полтора было в запасе, по пробкам добраться.
18
Где-то в районе восьми объявляется Вероника.
– Я освободилась, – говорит она тоном, не терпящим возражений, – собирайся, я за тобой через полчаса заеду.
Ну что тут поделаешь? Я только вздыхаю. Все, что было запланировано на этот вечер: диск Natasha Atlas, паэлья с морепродуктами, свежевыжатый сок и DVD с новым фильмом Уэйса Крэйвэна, – отправляется к чертовой бабушке.
Я бреюсь наощупь (второй раз за день!) и брызгаю себе на шею и запястья ароматом Kenzo Аir.
Я надеваю свои любимые хулиганские джинсы Evisu и олимпийку A&G. Я не ропщу, не выступаю, не начинаю даже свою обычную канитель, мол, куда и зачем. Пока надо вести себя паинькой, нарабатывать очки.
Она заезжает немного раньше, чем обещала, минут через двадцать, и ей приходится еще какое-то время ждать, прежде чем я выхожу.
