Ну, курица! Смотри!
3
ОБЛАЧКО
- Здравствуй, дружище!
- Здравствуй, комарище!
- Где ты был?
- В лавочку ходил.
- Что купил?
- Облачко купил.
- Где оно?
- Съел давно.
В большинстве всех этих детских стихов рифмованные строки стоят рядом. Иного чередования рифм дети-поэты не любят. Им доступны главным образом смежные рифмы. Детское ухо не способно так долго удерживать в памяти окончание предыдущей строки, как его удерживает ухо взрослых. Стихи Ирины Ивановой в этом отношении чрезвычайно типичны:
Лиса дремала
И скучала.
Увидала воробья:
Цап-царап! - и съела,
Вот тебе и дело!
Здесь указание для детских писателей, которые порою в своих стихах доходят до такого невнимания к детям, что щеголяют рифмами, отстоящими одна от другой на три или четыре строки.
Например:
Том столовою ложкою ест варенье,
Ягоды прячет в карманы:
- Ничего, что протекут!
И конфеты, и каштаны,
И любимое теткино печенье...[150]
Здесь варенье так далеко от печенья, что созвучие перестает быть созвучием.
Такого размежевания рифм нет ни в одном из народных стишков для детей, ни в пушкинских сказках, ни в ершовском 'Коньке-горбунке', где рифмы всегда в самом близком соседстве - как бы специально для детского уха.
Особую категорию стишков составляют те монологи, которые произносят одинокие дети, увлеченные какой-нибудь длинной игрой. Эти монологи длятся порой часа полтора и вмещают в себе до тысячи строк. Превосходный монолог своего пятилетнего сына записала у себя в дневнике Э.Станчинская. Мальчик был болен, полусидел в кровати и, самозабвенно играя в войну, сопровождал свои военные действия такими стихами:
Быстро солдаты, быстро, быстро идут на войну.
Быстро встречают красноармейцев,
Быстро стреляют прямо в бок одному,
Быстро летают пули.
Встречаются быстро,
Прямо идут,
На войну прямо, раз-два, раз-два,
Понимаете, раз скорее, раз скорее.
Поперба-ба-ба...
Остановись! Пришли! Войско так!
На бок! Винтовку! Паф!
Быстрое солнце скоро зашло,
Красное солнце скоро зашло.
Идут же темной ночью,
Красноармейцы идут.
Красная Армия уже близка.
Красноармейцы идут да идут.
Откуда-то пули быстро стреляют.
Летят пули далеко, а им же не видно,
Что-то на небе быстро летит,
Огонь освещает,
Летят аэропланы, и быстро красноармейцы пришли...[151]
Здесь так и чувствуешь пульсацию воинственной мальчишеской крови. Недаром слово 'быстро' повторяется здесь одиннадцать раз. Даже солнце в этой пылкой игре пробегает по небу, как молния:
Быстрое солнце скоро зашло.
'Быстрое солнце' - неслыханный в поэзии эпитет.
И какое множество глаголов! Что ни строка, то глагол: 'идут', 'встречают', 'стреляют', 'летают'.
В Симферополе перед памятником Ленину неизвестный мне мальчик лет пяти произнес:
В мавзолее ты лежишь
И по-мертвому молчишь.
Подожди, я подрасту
И тебя воскресту.
Дети нередко прибегают к повторениям начальных слов каждой строки сочиняемых ими стихов. Эти единоначатия ярче всего выражают песенный лад их поэзии. Таково, например, стихотворение четырехлетней Е.К.:
Жил-был мальчик не простой,
Жил был мальчик золотой.
Жил-был мальчик, но шалил,
Только с папой водку пил.
Хотя в стихах этого рода тоже преобладает хорей, но он часто уступает место другим ритмам - в зависимости от выражаемых ими эмоций. Вот, например, великолепный анапест четырехлетнего мальчика, которому только что объяснили, что значит слово 'всегда'. Уразумев это слово, он долго бегал взад и вперед по дорожке, а потом подбежал к маме и с какой-то торжественной страстью сказал:
Пусть всегда будет небо!
Пусть всегда будет солнце!
Пусть всегда будет мама!
Пусть всегда буду я![152]
'Разве это не поразительное по своей простоте и силе утверждение жизни?' - восторженно восклицает К.Спасская, опубликовавшая стихи на страницах журнала.
Стихи и в самом деле замечательные, едва ли не лучшие из напечатанных в настоящей главе. С огромной энергией выражается в них несокрушимая вера ребенка в бессмертие всего, что он любит. Так и слышишь мажорный мальчишеский голос, прославляющий жизнь, которой не будет конца.
Начальные слова каждой строки в этом детском четверостишии тождественны. Но чаще бывает, что в создаваемых ребенком стихах повторяются не первые слова, а последние, завершающие каждую строку. Характерно в этом отношении прелестное стихотворение Танюши Литвиновой, где в конце каждой строки варьируется слово 'Москва':
Город чудный Москва!
Город древний Москва!
Что за Кремль в Москве!
Что за башни в Москве!
Англичане в Москве!
И китайцы в Москве!
