предложил мне пожить какое-то время у него, а я, не раздумывая, согласился.
Жена его и сын меня сразу невзлюбили. Жена боялась, что отец женится вторично, а сын – что я буду претендовать на наследство. Отец настойчиво просил меня, чтобы я уговорил мать приехать, что я и сделал. Мама согласилась, она тоже хотела повидаться с отцом своего ребенка после стольких лет разлуки, но, увы, самолет, на котором она летела, разбился. Я страшно горевал и решил остаться в Марокко, потому что дома меня, кроме матери, ничто не держало. Отец обещал сделать меня своим наследником. Увы, вскоре и он отошел в мир иной. А вот тут началось самое интересное… Знаете, молодые люди, когда проверяется истинная любовь родственников? – покосился старичок на Крэйга и Джейн.
– И когда же? – поинтересовался Крэйг.
– Когда глава семейства умирает и начинается раздел наследства. Вот тогда-то все встает на свои места… Те, кто начинает делить богатства, – ни в грош не ставили покойного. А те, кто отказываются участвовать в этих дрязгах, – любили по-настоящему. Я любил отца… А потому, когда моя мачеха и мой сводный брат начали изводить меня лестью и угрозами, пообещал им, что от всего откажусь, лишь бы они дали мне крышу над головой.
Крышу они как дали, так и взяли, и я, простодушный, остался на улице. Поначалу я думал вернуться в Америку, взяв денег у кого-нибудь их знакомых, но потом решил остаться здесь.
Как бы со мной ни обошлись, эта земля – земля Востока – дает такой покой, какой никогда и не снился жителям Запада. Я бродил здесь, как вы, в поисках ночлега, и приютил меня один только старый дедушка, у которого я и остался жить. В этом самом доме… По ночам я слушаю звезды и шелест ветвей своего дерева, а днем – пение птиц и перебранки соседей. А еще у меня есть книги. Каждый раз, когда мне удается что- нибудь заработать, я покупаю книгу…
– А кем вы работаете? – поинтересовался Крэйг.
– Гидом и переводчиком в одном лице. Помогаю туристам, а они помогают мне…
– И вы никогда не жалели, что остались здесь? – спросила Джейн, пораженная этой историей.
– О чем мне жалеть? – удивленно вскинулся на нее старик. – Если бы жалел, обязательно вернулся бы… – Старичок поднялся с подушки: – Сидите, пейте чай, а я пока поищу, чего бы вам поесть… Сам-то я ем редко, все больше думаю да читаю. А вам, молодым, надо сил набираться… Вот я, старый болван, память совсем ни к черту стала… Забыл представиться – меня зовут Фердинанд Али. Странное, конечно, имечко, – сощурился он в улыбке. – Но что тут сделаешь, когда мама – американка, а отец – араб… Можете звать меня Али, я к этому уже привык в Марракеше…
Джейн и Крэйг переглянулись, и каждый подумал о своем. Джейн – о том, что она была не одинока, когда, разглядывая звездное небо Джемаа-эль-Фнаа, думала о том, что жизнь на самом деле – суета сует. А Крэйг – о том, что ему не стоило поддаваться чувствам и брать с собой Джейн, с которой черт знает что может случиться по его милости.
А старичок смотрел на эту задумчивую пару и вспоминал свою молодость, когда у него еще был шанс обзавестись семьей. Почему он тогда им не воспользовался? Наверное, потому, что страшно было взять на себя ответственность. Потому что не хотелось обременять себя постоянной работой, не хотелось превращать свою жизнь в извечный круговорот потребностей и способа их удовлетворения. Наверное, потому что ему хотелось остаться свободным. Жалеет ли он об этом теперь? Вот об этом-то он как раз и жалеет, а не о том, что не вернулся на родину…
Когда стемнело, Али задремал, а Джейн и Крэйг выбрались из домика и сели на крыльце. Джейн прихлебывала восхитительный чай, заваренный Али, а Крэйг – коньяк из своей никогда не кончавшейся фляжки.
Лучше бы у тебя вода не кончалась! – хотела сказать ему Джейн, но небо, звезды и бесконечная тишина не располагали к ссоре. К тому же ей очень хотелось расспросить Крэйга о странной истории, которая заставила его прилететь в Марокко, а ее – остаться, чтобы поддержать его.
Крэйг как будто прочитал ее мысли.
– Чувствую, вы ждете рассказа о том, какого черта я здесь делаю… – сообщил он, не глядя на Джейн. – Впрочем, Джейн Кампин, вы имеете на это право. Не зря же, в конце концов, вы притащились со мной в это богом забытое место… Хотите виски? – протянул он ей фляжку. – А, забыл, вы же трезвенница…
Джейн хотела отказаться, но его ирония заставила ее поступить иначе.
– Хочу.
Джейн не нужно было даже смотреть на Крэйга, она и так знала, что он улыбается.
– Тогда держите… – Крэйг протянул ей фляжку и тут же спохватился: – Простите, забыл, что женщине не пристало пить из фляжки. Сейчас принесу вам стакан. Бокалы здесь вряд ли водятся, не обессудьте.
– По-моему, вы увиливаете от разговора, – съехидничала Джейн.
– Я что, похож на угря? – разозлился Крэйг. – Если уж я сам заговорил об этом, значит, расскажу, как обещал. Нужно быть чуточку терпеливее, Джейн Кампин.
– Это вы говорите о терпении?
– Давайте не будем ссориться. Я принесу вам чашку, вы выпьете виски, расслабитесь. А пока наслаждайтесь этой чудесной ночью, звездами и прочей лабудой.
– Как романтично… – покачала головой Джейн.
Проигнорировав язвительное высказывание, Крэйг ушел за чашкой. Вернувшись, он налил в маленькую чашечку виски из фляжки и протянул ее Джейн.
– Только не напейтесь. У меня на завтра наполеоновские планы. Хотя… вас я предпочел бы оставить здесь.
– Даже не думайте, – заявила Джейн. – Зачем тогда я осталась в Марракеше?
– Ладно, там видно будет… – проворчал Крэйг. – Итак, некоторые подробности моей жизни…
Несколько лет назад меня угораздило жениться, хотя я всегда считал себя прирожденным холостяком… Женщина, с которой я познакомился, была уже замужем и имела двоих детей. Кстати, ее муж тоже был этим энтим… энтом… как его там…
– Энтомологом, – нахмурившись, уточнила Джейн. Начало этой истории показалось ей очень знакомым.
– Спасибо. Так вот, она была замужем, и у нее было двое ребят. Но, положа руку на сердце, матерью она оказалась такой же дерьмовой, простите, Джейн, как и женой. Мы тайно встречались несколько месяцев, она рассказывала, что муж у нее – страшный зануда и полный идиот, который держит ее в клетке и не хочет выпускать. Тогда я сочувствовал ей… Она устала от мужа, устала от детей – у нее была многолетняя затяжная депрессия. Я стал для нее чем-то вроде прорыва, вот только до сих пор не пойму, в чем этот «прорыв» заключался… Знаете, Джейн, она была такая… необычная. Даже в постели ей хотелось совершенно странных, на взгляд нормального человека, вещей. Скажу честно, поначалу мне это даже нравилось. Может быть, именно это меня в ней и зацепило. В общем, кончилось все просто – она ушла от мужа, и мы переехали в другой город…
Семейное счастье длилось недолго: уже через год я надоел ей до собачьих потрохов, и она бросила меня так же, как бросила своего мужа, – учесала с каким-то хмырем, только записку оставила. Я переживал, запил, запустил все дела – чуть не потерял фирму. А потом вспомнил, что я мужик, и завязал со всей этой слезливой фигней, простите, Джейн… Встал на ноги, вернулся в Мидлтаун, где мои дела пошли в гору. И что же вы думаете? Через полгода звонит моя разлюбезная и хнычущим голосом сообщает, что ее похитили и с меня требуют выкуп. Берет трубку тип, ну тот, который похититель, заявляет мне цену. Честно говоря, я чуть со стула не упал – даже для меня сумма оказалась великовата. А что делать? Бывшая жена все- таки…
В общем, я заплатил. Жена, естественно, рассыпалась в благодарностях, а я, честно говоря, чувствовал себя виноватым. Ведь это по моей вине ее похитили… Родственников у меня нет, так что, кроме бывшей жены, прижать меня некем.
После того случая моя бывшая начала мне позванивать, слать открытки к Рождеству, в общем, не забывала. Прошел год. Мои дела пошли еще лучше, денег стало больше. А тут – опять звонок. И снова история повторяется… Аппетиты у похитителей, разумеется, выросли. В общем, выкупил я мою супругу и понял, что в покое меня не оставят. Решил разобраться в этом деле.
Знаете это выражение, Джейн? Если хочешь что-то сделать хорошо, сделай это сам? Вот я и решил сделать это сам. У моего конкурента, того, которого я подозреваю во всем этом, есть дела в Марокко, как
