Олли извлекла из холодильника все его содержимое: два куска пиццы в большой коробке, небольшую упаковку с китайской лапшой и несколько пончиков. Вид у нее при этом был довольно смущенный.
— Конечно, это не самая вкусная пища, — уголками губ улыбнулась она, — но мне больше нечего предложить. Готовить я не умею и не люблю, поэтому привыкла питаться фастфудом.
— Выходит, ты питаешься только пиццей и едой из китайского ресторана? — полюбопытствовал Сирил, разглядывая пиццу.
— Нет, почему, — хмыкнула Олли, ставя перед ним тарелку. — Еще хот-догами, гамбургерами, тако и фаршированной картошкой.
— Так-так, впечатляющий рацион. Когда лет через пять тебе понадобится хороший доктор, обращайся ко мне.
— Мне казалось, ты занимаешься гастрономическими турами, — насмешливо отозвалась Олли.
— У моей матери есть друг. Он — отличный доктор, — ответил Сирил, не обращая внимания на ее ироничный тон. — Думаю, его заинтересует пациентка, которая питается исключительно фастфудом.
— Спасибо, но я пока не жалуюсь, — ответила Олли. — Ну, может, ты наконец выпьешь и поешь?
— Да, если ты будешь столь любезна дать мне нож и вилку.
— Ты что, будешь есть пиццу с вилкой и ножом? — уставилась на него Олли.
— А тебе нравятся мужчины с перепачканными руками и лицом? — полюбопытствовал Сирил.
— Да, ты тот еще экземпляр.
Олли вытащила из шкафчика вилку с ножом и переложила на тарелку кусочек пиццы.
— Очень хочется посмотреть, как ты будешь это делать.
— По-моему, ничего особенного, — мрачно отозвался Сирил и аккуратно отрезал маленький кусочек пиццы. Проткнув кусочек вилкой, он поднес его ко рту, но поймал на себе насмешливый взгляд Олли и остановился. — Ну что ты так на меня смотришь?
— Как «так»?
— Как будто я инопланетянин?
— Надо было предупредить, чтобы я отвернулась.
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты невыносимое создание? — поинтересовался Сирил, заставив себя положить в рот повисшую на кончике вилки пиццу.
— Нет, — усмехнулась Олли. — Меня уже некому оскорблять.
— Уже? — Он покосился на нее, не без труда разжевав холодную пиццу.
— Уже, — кивнула она и посмотрела на нетронутый стаканчик с бренди. — Может, ты выпьешь наконец? Тебе не помешает как следует согреться.
— Я не привык пить без тоста.
— Давай за то, чтобы ты хоть изредка позволял себе веселиться.
— За веселье, — согласился Сирил и пригубил бренди. Напиток растекся внутри приятным теплом. — Кажется, я наконец согрелся…
Он внимательно посмотрел на притихшую Олли. Казалось, своими словами о «несносном создании» он открыл тот сундучок, который она старательно прятала на чердаке своей памяти. Из фиалковых глаз исчез огонек, и Сирил почувствовал, что ему тоже стало грустно.
— Ты так и не рассказала, что у тебя было с Эдди, — решил он сменить тему разговора. — А от него я не слышал о тебе ни слова.
— Еще бы… — В глазах Олли снова промелькнула искорка лукавства. Она забралась с ногами на табуретку и налила в небольшую чашку остатки холодного кофе из кофеварки. — Мужики любят трепаться о своих победах, но о поражениях будут молчать как рыбы… Так говорит моя подруга, доморощенный психолог Эва Смолби. Эдди Макгрин так настойчиво предлагал мне встретиться в более интимной обстановке, что я решила позвонить ему и пригласить в уютное и милое местечко. Кто же знал, что мистер Макгрин будет о нем совершенно другого мнения?
Сирил посмеялся от души, узнав о том, как в действительности прошло романтическое свидание его друга.
На этот раз Эдди Макгрин крупно просчитался в выборе очередного объекта для пополнения своего донжуанского списка. Олли Дангл пригласила его в кафе, где завсегдатаем был один из ее знакомых байкеров. Этот байкер и помог ей устроить небольшой спектакль, который Эдди Макгрину, как подозревал Сирил, должен был запомниться надолго.
Каждый второй в байкерском баре подходил к Эдди и, поздравив его с удачным выбором в лице Олли Дангл, сообщал, что свернет ему шею, если он обидит эту «милую девочку». Она оказалась бывшей подружкой едва ли не каждого из всех завсегдатаев бара.
Крепкие бородатые парни в кожаных куртках произвели на Эдди такое сильное впечатление, что он поспешил ретироваться со свидания, сославшись на проблемы, которые ему срочно надо решить.
— Ну, ты даешь! — от души посмеявшись над неудачей, постигшей его самовлюбленного друга, сказал Сирил. — По-моему, Эдди еще никто не давал такой отставки.
— Злорадствуешь? — сделав глоток кофе, поинтересовалась Олли.
Ее глаза смотрели на него изучающе. Он понял, что она вовсе не уверена в правоте своих предположений, но ей хотелось убедиться в этом окончательно.
— Пожалуй, да, — не стал спорить Сирил. Он плеснул еще немного виски в стаканчик и посмотрел на Олли прямым и твердым взглядом. — Я злорадствую, потому что мне не нравится то, как Эдди относится к женщинам, а вовсе не потому, что завидую ему.
Олли понравился его ответ. Сирилу показалось, напряжение, с которым она его дожидалась, наконец-то исчезло.
— Думаю, у тебя тоже было немало женщин, — улыбнулась она. — Ты не такой бойкий, как твой друг, но зато красавец.
Он пожал плечами.
— Честно говоря, мне никогда не хотелось иметь репутацию Эдди. А что касается женщин, ты ошибаешься. У меня их было немного, особенным вниманием у прекрасного пола я никогда не пользовался. Большинство знакомых мне дам находят меня красивым, но говорят, что я слишком холоден. Думаю, они имеют в виду то, что я вечно занятой, эгоистичный и скучный человек.
Сирил небрежно улыбнулся, давая понять, что не очень-то удручен таким отношением.
— И все-таки я сомневаюсь, что у тебя было так уж мало женщин. — Олли скользнула по нему недоверчивым взглядом.
— Были, конечно. Но, в отличие от Эдди Макгрина, я помню имена и внешность всех, с кем когда-либо встречался. У меня не было встреч на одну ночь. Подозреваю, я просто не способен переспать с женщиной, которую совершенно не знаю, — признался Сирил.
— Да, ты и впрямь редкий экземпляр, — покачала головой Олли. — Для большинства мужчин секс с незнакомкой — воплощение эротических грез.
— Сказать по правде, Эдди пару раз делился со мной своими «грезами». По-моему, ничего особо привлекательного в этом нет. Свободного и доступного секса в наше время сколько угодно. Гораздо труднее найти человека, с которым будет хорошо не только в постели.
— А ты мог бы поцеловать женщину, о которой ничего не знаешь? — неожиданно поинтересовалась Олли, и Сирил заметил знакомый пугающе задорный огонек в ее глазах.
— Почему ты об этом спрашиваешь?
Она пожала плечами.
— Обычное любопытство.
— Не знаю. Не думаю… Разве только…
— Разве только что? — прищурила глаза Олли.
— Разве только она сама поцеловала бы меня, — спокойно ответил Сирил.
Не меняя выражения лица, она слезла с табуретки, положила руки на его плечи и медленно склонилась над ним. Ее огромные глаза были распахнуты и подернуты тонкой поволокой. Сирил был уверен, что она хочет его поцеловать и знал, что сам хочет этого поцелуя.
Но Олли Дангл уже не была для него незнакомкой. По крайней мере Сирил точно и наверняка знал об
