Бил кивнул.
– Со мной находится сэр Гарваон, доблестнейший из моих рыцарей и искуснейший из воинов. Вас устроит такой противник?
– Конечно, милорд.
– Вы ожидаете, что мы отложим наши дела и станем ухаживать за вами, когда он размозжит вам череп и переломает кости?
– Конечно нет, – сказал я.
– Вы считаете себя непобедимым? Я спрашиваю, поскольку мне сказали, что считаете.
– Нет, милорд. Я никогда не говорил такого и никогда не скажу.
– Я не сказал, что вы говорили такое, но мне сказали, что вы так думаете. Вчера сэр Гарваон сообщил мне, что один из его воинов прогнал из лагеря увечного нищего.
Он выжидательно умолк, и потому я сказал:
– Надеюсь, он дал бедняге что-нибудь, прежде чем прогнать.
– Вряд ли. Я велел прислать ко мне этого воина сэра Гарваона. В королевстве нищих хватает, но я никак не думал встретить их в такой глуши. Поэтому я спросил воина, что нищий делал здесь. Оказывается, он искал самого благородного и знатного из рыцарей по имени сэр Эйбел, который обещал взять его к себе на службу. Похоже, вы удивлены.
Я действительно очень удивился и не стал отрицать этого.
– Кто этот нищий, сэр Эйбел? Вы имеете представление?
Я отрицательно потряс головой.
– Наверное, когда-то вы дали бедняге пару монет и сказали несколько добрых слов, – сказала дочь Била.
Тихий мелодичный голос показался мне похожим на печальное пение гитары, струны которой перебирает одинокая девушка в саду. Я немного подождал в надежде услышать прелестный голос еще раз, но она молчала, и поэтому я сказал:
– Если и так, миледи, я начисто забыл об этом.
– Знатный рыцарь, – пробормотал Бил, словно разговаривая сам с собой, хотя я знал, что это не так. – Мой дедушка приходится дедушкой и его величеству, сэр Эйбел.
Я поклонился, не зная толком, следует мне делать это или нет.
– Мой отец был принцем, младшим братом отца его величества. Титул не из последних.
– Я знаю, – сказал я.
– Я сам простой барон, но мой старший брат герцог. Если он и его сын умрут, я в свою очередь стану герцогом.
Я не знал, что сказать, поэтому просто кивнул.
– Простой барон. Но я пользуюсь доверием своего кузена. Поэтому меня послали к королю ангридов с богатыми дарами в надежде, что, вняв моим торжественным заверениям в дружбе, он прекратит набеги на наши земли. Я рассказываю вам все это отнюдь не из желания похвастаться. Мне нет нужды хвастаться или хотя бы просто пытаться произвести на вас впечатление. Я хочу дать вам понять, что знаю, о чем говорю.
Я снова кивнул.
– Я нисколько не сомневаюсь в этом, милорд.
– Я могу поименно назвать вам всех рыцарей благородного происхождения – и перечислить не только имена, но также родственные связи и подвиги каждого. Не некоторых из рыцарей. Не большинства. А всех до единого.
– Понимаю, милорд.
– Равным образом я знаком со всеми родовитыми молодыми людьми, которые собираются стать рыцарями. В Целидоне нет рыцаря благородных кровей по имени Эйбел. И нет знатного юноши с таким именем, посвященного в рыцари или нет.
Мне давно следовало понять, к чему он клонит, но до меня дошло только сейчас.
– Я не благородных кровей, милорд. Наверное, знатным господином меня назвал нищий? Но скорее всего, он ничего обо мне не знает.
– Крол принял вас за знатного господина. Разве вы не заметили?
Я помотал головой:
– Я сказал мастеру Кролу, что не знатен.
– А он принял. Об этом свидетельствовало его поведение. Ваш высокий рост, могучее телосложение, лицо – главным образом лицо, – все подтверждает ваше заявление о принадлежности к высшему сословию.
– Я не намерен заявлять ничего подобного, – снова помотал я головой.
Я почувствовал себя так, словно стою перед строгим учителем в школе, и чуть не начал нервно переминаться с ноги на ногу.
– Мне сразу захотелось предложить вам сесть, когда Крол привел вас. И до сих пор хочется.
