– Но если бы я остался здесь…
– Я тоже.
– Ты бы в любом случае согрел меня. Жаль, что ты не пришел раньше.
Пес потрусил прочь, показывая дорогу, и я поплелся следом за ним, все еще дрожа от холода и пошатываясь от усталости. Я отправился в горы в надежде найти одну из пещер, которых ангриды называли мышиными норами, и страшно сердился на себя за неудачу. Гильф точно нашел бы для меня такую пещеру. Или Ури с Баки нашли бы, если бы явились на мой зов. Но тогда бы пещеру нашли они или Гильф, а я хотел сделать это сам.
Луна еще не взошла, и лагерь выглядел скоплением призрачных теней: малиновый шатер Била казался густочерным, шатры Гарваона и Крола бледными как призраки, а тела спящих слуг и погонщиков мулов темнели на земле подобием свежих могил, и корявые кедры походили во мраке на ангридов, пришедших сожрать человеческие тела.
В отдалении заревел привязанный к колышку мул.
– Я собираюсь послать тебя на поиски Поука, – сказал я Гильфу. Я только что принял такое решение. – Не сию же минуту, поскольку ты заслужил пищу и хороший отдых перед дорогой. А утром. Ты должен найти Поука и показаться ему, чтобы он понял, что я поблизости. Потом ты можешь вернуться сюда и сообщить мне, где он и все ли с ним в порядке.
Гильф оглянулся назад, протяжно заскулил, и часовой спросил сонным голосом:
– Сэр Эйбел? Это вы, сэр?
Добравшись наконец до своей походной кровати в шатре Гарваона, я обнаружил на ней шлем с золотой отделкой. Подтянув ремешки, я убедился, что он сидит на мне как влитой.
Глава 53
ОБМЕН ЖЕЛАНИЯМИ
На следующее утро за завтраком – который мы поглощали в одиночестве, поскольку Гарваон приказал своим воинам и лучникам никого не подпускать к шатру, – к нам двоим и Гильфу присоединился Мани: он запрыгнул ко мне на колени и ел из моих рук все, как самый обычный кот.
– Леди Идн практически усыновила вашего котяру, – заметил Гарваон.
– Пусть забирает его, коли он не будет против.
Гарваон удивленно уставился на меня, а потом расхохотался.
– Ну вы даете! – Он отправил в рот здоровенный кусок копченой колбасы, насаженный на острие кинжала, и принялся жевать с задумчивым видом. – Мы можем поговорить как мужчина с мужчиной, раз не возражаете?
– Если не возражаю, – сказал я. – Да, разумеется. Конечно.
– Я сказал «как мужчина с мужчиной», но выразился не вполне точно. – Гарваон избегал моего взгляда. – Я довольно хороший рыцарь. Я могу одержать верх в стрельбе из лука и в рукопашном бою над любым из воинов, находящихся под моим началом. Я победил в нескольких рыцарских турнирах и принимал участие в семи крупных сражениях.
Он помолчал, словно ожидая, что я опротестую названную цифру.
– В семи крупных сражениях, и я уже потерял счет мелким стычкам, вроде произошедшей на днях в ущелье.
– Я гораздо моложе вас, – сказал я, – и далеко не столь опытен. Я понимаю это.
– Вы герой. – Гарваон понизил голос почти до шепота. – Вы из тех рыцарей, о которых сочиняют песни и слагают легенды; из тех рыцарей, которых берут в замок Скай.
Я застыл на месте.
– Вы не знали о небесном замке? Замке Вальфатера?
– Знал, – медленно проговорил я, – но не знал, что кто-то еще знает.
– О нем знают немногие.
– И рыцарей берут… берут туда? Иногда?
Гарваон пожал плечами.
– Так говорят.
– А вы знали хоть одного рыцаря, какого… какого забрали бы туда?
– Которого, – поправил меня Гарваон. – До сей поры нет. Но я знаком с вами, и они заберут вас.
На пару минут наступила почти полная тишина; я отдал несколько кусков со своего блюда Гильфу и Мани, а потом сам принялся жевать.
Наконец Гарваон сказал:
– Вы знаете, наш договор вступил в силу. Я должен выполнить любое ваше желание. Помните наше пари?
Я отрицательно потряс головой.
– Я не победил.
– Вот еще! Вы прекрасно знаете, что победили.
– Мы должны были выпустить по пять стрел каждый. Но мы выпустили только по три.
