– Прости. Ого-го – вот это гол! Ну и хитрый ты, Джо.
– Но теперь все о'кей, и мы можем...
– ...вернуться «назад в будущее»? – откровенно предложила я и бросила на поле последний мяч. Игра подошла к концу. Самое время поговорить. Пора признаться Джо, как много он для меня значит, как я люблю его, «верно, безумно, глубоко». Сказать, что не хочу, чтобы мы были просто «друзьями». Не хочу, чтобы он уезжал в Лос-Анджелес. Мечтаю, чтобы он остался в Лондоне и наполнил мою жизнь смехом. Все изменилось.
– Я должна тебе кое в чем признаться, – объявила я в ожидании заказанной пасты. – Это серьезно. – Он сверлил меня взглядом.
– Ты что... беременна? – театральным шепотом спросил он.
Я закатила глаза:
– Нет-нет.
– Если ты беременна, я тебя не оставлю. Я привык отвечать за свои поступки. Сама знаешь.
– Послушай...
– Из тебя получится чудесная мама, – схохмил он.
– Я пытаюсь быть серьезной, – упрекнула я.
– О'кей, – улыбнулся он. – Давай говорить серьезно.
«Да, – подумала я. – Давай говорить серьезно. Прекрасная мысль».
– Это касается Доминика...
– О нет, – вздохнул Джо. – Только не это. Не надо портить вечер.
– Я просто хочу сказать, что он меня больше не интересует. Все кончено. Финиш. Я кое-что поняла. И это все меняет.
– Что же? – Кажется, он был заинтригован. Мы сели за маленький столик в углу.
– Я поняла, что не виновата, – сказала я.
– В чем?
– В том, что произошло у нас с Домиником. Это целиком и полностью его вина.
– Что ты имеешь в виду?
Пока мы уписывали пасту, я рассказала – правда, язык у меня немного заплетался, – как позвонила Вирджиния Парк, как я встретилась с Домиником, и что он сказал.
– Он бросил меня из-за денег, – негодовала я. – Из-за каких-то бумажек. В панике сбежал, потому что боялся потерять свои грязные капиталы. А потом, когда кризис неожиданно миновал, понял свою ошибку и захотел меня вернуть.
– Но ты не...
– Конечно, нет! – воскликнула я. – И не думала к нему возвращаться. Как ты мог вообразить? Но я довольна, что увиделась с ним. Иначе мне бы не представилось шанса выложить ему все как на духу и узнать правду.
– А теперь знаешь?
– Да. Правда в том, что мне больше не нужно винить себя. И это потрясающе, ведь чувство вины лишало меня уверенности. Мне казалось, что я сама навлекла неприятности на свою голову.
– Почему ты так думала?
– Понимаешь, я считала, что была с ним слишком мила и добра, во всем угождала и превратилась в тряпку, вот он и потерял всякое уважение, бросил меня.
– Ну, если верить твоим словам и тому, что я видел на семинаре, ты действительно во всем ему подчинялась и стала слабовольной тряпкой.
– Да-да, я знаю. И не отпираюсь. Но он бросил меня по другой причине. Напрасно я терзалась долгие месяцы. Эта мысль очень меня мучила. А теперь я знаю, что моя теория оказалась неверна и я ни в чем не виновата.
– Не виновата? – снова повторил он, играя вилкой.
– Нет, – ответила я и улыбнулась. – Во всем виноват Доминик. Теперь я понимаю. Раньше я не замечала, какой он мелочный. А теперь вижу.
– Понятно.
– Все случилось из-за денег, – заключила я. – Очень просто. – Я тряхнула головой. – Моей вины тут нет. И теперь я будто вырвалась на свободу. Я понимаю, что могу жить дальше. Наконец-то я вольна наслаждаться жизнью. Ты рад за меня, Джо? – Я взяла его за руку, но он не произнес ни слова – только как-то странно смотрел на меня.
– Почему ты молчишь?
– А что я должен сказать?
– Ну, не знаю. Скажи что-нибудь. Скажи, что ты рад за меня, что согласен.
– Почему я должен это говорить? Я так не считаю. О! Наверное, он слишком много выпил. Никак не разберется в том, что я ему наговорила.
