– Не исключено. В конце концов, существуют дистанционные микрофоны.
– Кто мог его послать?
– Есть масса вариантов. – Козимо задумчиво прикрыл глаза. – МакЛафлэн. Несомненно, это имя я уже слышал ранее, только не припомню, где и при каких обстоятельствах. Пожалуй, в памяти всплывает тот коллекционер антиквариата из Эдинбурга, который жаждал за любые деньги получить рукопись Мерлина. Ты помнишь его?
Ансельмо кивнул. На его красивом лице появилось зверское выражение.
– Да. И еще я отлично помню двух парней, которых он посадил нам на хвост.
– Не могли бы вы оба просветить меня, о чем идет речь? – спросила Анна, начавшая терять терпение. – Вас что, преследуют, Козимо?
– Простите, Анна. – Козимо повернулся к ней с таким видом, словно она разбудила его, не дав досмотреть сон. Не слишком радостный сон. – Годы приучают к осторожности. И к недоверчивости. Иногда, безусловно, преувеличенной. А иногда и нет...
Он встряхнулся и еще раз посмотрел в том направлении, в котором исчез шотландец, словно желая удостовериться, что тот вновь не подкрадывается к ним.
– Итак, вас кто-то преследует, – констатировала Анна, даже не слишком удивившись этому. – Кто же?
– Имен почти так же много, как и причин. К тому же я не хотел бы понапрасну подвергать вас опасности, Анна, поэтому ни в коем случае не буду рассказывать подробности. И не волнуйтесь, господин МакЛафлэн получит назад свое портмоне. Ансельмо сдаст его потом администрации клуба. – Он повернулся к Ансельмо. – Мы проявили неосторожность, друг мой. Эту ошибку надо немедленно исправить.
Ансельмо понимающе кивнул:
– Будет сделано. Вы разговаривайте, а я прослежу, чтобы в кустах не прятались новые шпионы.
Козимо сделал знак Анне подойти поближе. Они медленно направились к тому месту, куда он забросил свой мяч, а Ансельмо побежал вперед.
– Это большая жертва с его стороны, – пояснил Козимо, и в его голосе зазвучала отеческая теплота. – Он обожает игру. Едва ли не больше, чем я. И, разумеется, он играет лучше. – По тонкому, бледному лицу Козимо скользнула улыбка. Так молниеносно, что Анна чуть не проглядела ее. Вдалеке Ансельмо махнул рукой. – Все в порядке. Мы можем продолжить нашу беседу. На чем мы остановились?
– Вы рассказывали о древней рукописи, которую отдала вам и Джакомо колдунья. Сказали, что это была рукопись Мерлина. – Она помедлила. – Вы действительно имеете в виду того самого Мерлина из легенд о короле Артуре?
– Да, я говорю о нем. Он автор этой рукописи, и до сего дня у меня не было повода усомниться в подлинности этого документа. – Козимо устремил взгляд вдаль, словно ему было дано заглянуть непосредственно в прошлое. – Рукопись была зашифрована, и прошло немало времени, прежде чем мне и Джакомо удалось отыскать код к шифру. Мы...
– Так вы все же вместе расшифровали рукопись? – недоверчиво переспросила Анна.
– Да, а что?
– Просто... – Анна осеклась и нахмурилась. Ей вспомнился тот день, когда Джакомо ди Пацци пригласил ее на обед. – Я слышала другую версию этой истории.
У Козимо вырвался смешок, полный горечи.
– Я никогда не мог до конца понять, каким образом все охотнее верили вымыслам Джакомо, чем моей правде. Разумеется, его история выглядела иначе. Он-то вряд ли мог рассказать вам правду. Иначе ему пришлось бы тут же на месте убить вас, а это расходилось с его планами. Вы были нужны ему, Анна. Вернее, ваш ребенок. Но я забегаю вперед. – Козимо сделал паузу, чтобы зафиксировать флажок, видневшийся на расстоянии приблизительно пятидесяти метров. – Рукопись оказалась рецептом – столько того-то, столько этого. Там были указаны такие точные соотношения, что мы смогли приготовить эликсир вечности. Мы проделали это втайне в секретной лаборатории одного аптекаря, который был должником моей семьи. И мы попробовали его, хотя рукопись была неполной, а строчки неожиданно обрывались.
Он размахнулся, и мяч полетел к флажку по короткой прямой траектории, потом еще с полметра прокатился по траве и замер возле лунки.
– Последние фразы рецепта неизгладимо врезались в мою память: «Здесь, однако, надобно проявить крайнюю осторожность, ибо со временем наступает привыкание. Для достижения желаемого результата требуются уже более высокие дозы. А посему советую не отступать от описанного мною приготовления. Кроме того, следует помнить, что...» На этом месте текст обрывался. Лишь гораздо позже я осознал, что речь шла о предостережении, которым оба мы – как Джакомо, так и я – в своем юношеском легкомыслии, обуреваемые жаждой приключений, пренебрегли.
Они подошли к флажку, в то время как Ансельмо, стоя на холмике над ними, смотрел по сторонам как настоящий телохранитель.
«Еще только недоставало, чтобы он держал на изготовку автомат», – подумала Анна, прикидывая, могло ли уместиться в кармане его куртки оружие. Ей стало не по себе. Проснувшись сегодня рано утром, она надеялась получить ответы на свои вопросы. И никак не рассчитывала, что ее жизнь может подвергаться опасности.
– Джакомо и я той же ночью выпили по бокалу эликсира, – продолжал Козимо, оценивая расстояние до следующей лунки. – И он подействовал. Это было фантастическое ощущение. Мы могли погружаться в прошлое, разговаривать с людьми, умершими задолго до нашего рождения. Мы от всей души пользовались эликсиром. Но уже вскоре я заметил, что с Джакомо произошли изменения, которые мне не понравились. Он стал беспокойным, суетливым, нервным, несдержанным и агрессивным. Он все чаще прибегал к эликсиру, иногда даже по несколько раз на дню, и использовал его, чтобы обеспечить себе какие-то преимущества.
– Как это? – не поняла Анна. На ее глазах мячик, которого Козимо едва коснулся, медленно скатился в лунку. – Что он делал?
