— Штуша-Кутуша на поле! Он никогда не выходил днем! Скорее! — нас не сильно, но чувствительно подталкивали к краю деревни.
Штушу мы увидели сразу. Он гонял овец. Бегал он на четырех лапах, а еще четыре у него имелись на спине. Этакий перевертыш. Также у него имелось две головы. Одна росла там, где ей и полагалось быть, а вторая… где у всех нормальных животных хвост. Интересно, а где же тогда сам хвост со всеми вытекающими из-под него последствиями? Хотя нет, неинтересно, меня это даже не волнует. Так вот, одна голова, по всей видимости, дрыхла, а вот вторая разевала свою огромную пастеньку, пытаясь схватить овцу.
— Ути-сюси-пуси, — засюсюкала я и стала причмокивать губами, словно звала щеночка. Хотя Штуша на щеночка не тянул, даже волкодав по сравнению с ним казался бы котенком.
Зверь остановился и с удивлением посмотрел на меня.
— Манка, — тихо шепнула я, — ты бы пока свой меч вытащил. Вечно у тебя с этим проблемы возникают.
Лe Манги Рэй покраснел.
— Просто ножны старые, проржавели немного…
— Плохому танцору, знаешь, что всегда мешает? — не могла не вмешаться Люська.
Рыжик не стал уточнять что, а просто попытался вытащить меч.
Штуша тем временем ощерился, будто хвастаясь своими великолепными клыками и, пригнувшись, стал приближаться к нам.
— Рассредоточиться! — скомандовала я.
Мы разбежались в разные стороны, и зверюга поначалу растерялась, но потом, сориентировавшись, взяла курс в Люськину сторону.
— А ну, фас Манку! — испуганно заорала она. — Это ты с ним биться должен! Чего прешь на беззащитную девушку! — Люська дала деру в самую гущу испуганных овец.
Ле Манги Рэй вытащил-таки наконец свой меч и, подскочив к Люське, резко взмахнул им. Штуша так быстро метнулся в сторону, что я от неожиданности подпрыгнула.
— Лови гада! — завопила я.
Что тут началось! Зверюга принялась носиться с такой скоростью, что мы не успевали даже голов повернуть! Пару раз его зубы щелкнули в сантиметре от моей головы, и один раз мне удалось пнуть его в живот, тем самым разозлив зверюгу еще больше. Он грозно зарычал и, щелкнув зубами, бросился на меня.
— Манка! — истерично вопила я, удирая, даже не видя куда. — Какого черта ты тусуешься не там, где надо! Немедленно беги сюда и заруби эту гадину!
Рыжик кинулся мне на подмогу, а Вицемир пустил в ход голубые молнии, отшвыривая ими зверя в сторону.
— Пожар! — почему-то вопила Люська, носясь между перепуганными насмерть овцами, чем сеяла еще большую панику в отаре. Они бегали как сумасшедшие, сшибая нас с ног.
— Прекрати наводить панику! — прикрикнул на подругу Вицемир, взмывая вверх.
— Манка! — заорала я, — если не поторопишься, мною отобедают! Даже не уверена, оставит этот ирод хотя бы косточки для захоронения!
— Бегу, бегу! — кричал он в ответ, расталкивая бестолковых овец, а я отвесила второй пинок увернувшемуся от молнии Штуше. Тот даже взвыл, но, думаю, не от боли, а от злости.
— Не волнуйся, — прокряхтел совсем рядом голос подруги, перепуганные овцы валяли ее по земле, не давая возможности подняться. — Твои похороны будут торжественными, обещаю!
Не успела ответить ей должным отказом голова Штуши, щелкнула крокодильими зубами прямо передо мной и… отлетела далеко от своего туловища.
— Вторую голову руби! — взволнованно закричал откуда-то сверху Вицемир.
Я посмотрела, где находится мой защитник, и увидела его высоко парящим над нами.
Ле Манги Рэй лихо подскочил к пребывающей в шоке зверюге и одним махом лишил ее второй головы.
— Молодец! — воскликнула Люся, изрядно помятой выкарабкавшись из-под копыт, а рыжик приосанился и вытер меч о траву.
— Чего так долго? — раздраженно буркнула я, смахивая пот со лба.
— Как мог, — смутился он и сунул меч в ножны.
— Да ладно, Манка у нас герой! — удостоила похвалы подруга, а рыжик порозовел от удовольствия.
Как бы не перехвалить его, а то гордыня взыграет.
Вицемир спустился к нам и потер руки.
— Вот и славненько, — сказал он. — Теперь на отдых, а завтра в путь.
Мы согласно закивали.
Народ, увидев, что Штуша-Кутуша побежден, кинулся к нам, крича что-то восторженное. Мы остановились, и нас облепили плотным кольцом. Манка все еще смущенно кланялся, когда к нам подошел полный мужичок в добротной одежде. Что-то в нем было неприятное, какой-то он скользкий. Мужичок улыбнулся, потирая свои руки, а его бегающие глазки заблестели. Хотя чего это я на него наговариваю, может, он рыбу любит трескать в больших количествах, в ней фосфора много, отсюда и блеск в глазах.
— От имени всей нашей деревни, — торжественно произнес толстячок сладким голоском, — мы благодарим вас за избавление от страшного зверя и просим погостить у нас. Конечно, питание и проживание бесплатное, — добавил он, глянув в мою сторону. — А это, — мужичок протянул мне кожаный мешочек, в котором что-то приятно позвякивало, — ваша награда.
Мне все же активно не нравился его бегающий взгляд, будто за душой у него было что-то этакое, вроде камня за пазухой.
— Не нравится он мне, — шепнул мне на ухо Вицемир.
— Ладно тебе, — тихо ответила я, — мы же не навсегда у них остаемся, переночуем только.
— Тебе решать, но я глаз с него не спущу.
Народ перед нами расступился, и мы снова вошли в деревню.
— Лучше б они вместо золота нам лошадей выделили, хотя бы парочку, — проворчала Люська. — А то, чувствую, к концу нашего путешествия, мои ноги под корень сотрутся.
— Как такое возможно? — изумился Манка, хлопая своими зелеными глазками.
— Возможно, рыжик, все возможно, — ответила подруга бывалым тоном.
— Ладно, какие будут предложения? — спросила я своих друзей и внимательно их оглядела.
— Пойдем прогуляемся, — предложила Люська.
— Идем, — согласилась я и вручила золото Вицемиру.
Деревня, определенно, мне нравилась. Здесь даже хрюшки были розовые и чистые, как в мультиках. Как обычно, мы забрели на ярмарку и остановились возле лавочки с одеждой. Ле Манги Рэй фыркнул и, сказав, что не рыцарское это дело разглядывать тряпки, пошел к оружейной лавке.
— Совсем неплохо! — воскликнул Вицемир, звеня монетами.
— Что неплохо? — не поняла я, щупая материал, из которого была сшита довольно премиленькая блузочка. Ткань была легкой и тонкой, но отнюдь не прозрачной. Фасон блузки ностальгически исключительно по бабушкиным фотографиям напоминал о шестидесятых. Ретро-стиль.
— Нам вручили премию в тридцать золотых! — продолжал радоваться Вицемир.
— Вот и отлично, сколько стоит этот блузон? — спросила я продавца.
— Это дриадская ткань! — гордо ответила женщина средних лет.
— Ну и сколько?
— Пять золотых.
— Грабеж! — возмутилась я и отошла от прилавка.
К нам подошел Манка, низко опустив голову и о чем-то громко вздыхая.
— Отчего ты, друг, не весел, буйну голову повесил? — перефразировала Люська, пытаясь заглянуть рыжику в глаза.
— Там такие доспехи продаются! Высший класс! — оживился он, а потом вздохнул: — А мои уже почти
