незнакомых людей трепетать перед самим Олегом, хотя ничего во внешности черноволосого мужчины не выдавало силы верховного вампира. То же чувство, что заставляло незнакомых людей падать на колени перед Иосифом Клану и исповедаться во всех своих грехах. Неподвластное логике, оно дает людям увидеть глубже, чем позволяют глаза.
— Что будем делать? — встрепенулась девушка, готовая в любой момент принять одно из своих боевых обличий.
— Молить Господа! — не отличился оригинальностью ответа Иосиф Киану, тем не менее навострив Багду-Дабаг, по принципу «на Бога надейся, но сам не плошай» и «береженого Бог бережет».
— Их магия слишком сильна, но я попробую оторваться… — бросил Камардон, отчаянно выжимая из летательного аппарата максимум.
— Бесполезно, — зевая, отозвался Олег. — Не выпустят.
— Откуда ты знаешь? — поинтересовался Хар.
— Они читают наши мысли, а я — их, — пожал плечами вампир, — Ну надо же… Мы ведь действительно братья по крови, я только сейчас и понял это по-настоящему. Они вампиры, как и я, только сосут не кровь, а животворящую силу миров. Они приходят, основывают Атлантиды и Гипербореи, кроят тот или иной мир по своему усмотрению, лишают свободы выбора, а вся лишняя творческая энергия, которая могла бы там произрасти, достается им… Как иногда забавно бывает — превратности судьбы — узнать замыслы врага за несколько минут до неминуемой гибели…
— Чьей? — тут же встрепенулась Мария. — Нашей? Олег, как ты можешь! Ты же никогда не сдавался — что за пораженческие мысли?
— Я и сейчас не сдаюсь, — на секунду отвлекся от иллюминатора вампир, — Я отвлекаю их внимание, чтоб вы, балбесы, что-нибудь придумали! Все равно нам всем умирать, но для настоящего воина честь пасть в схватке с великим противником…
— Да, никому не уйти от смерти… — внезапно поддержал Олега Камардон, ни на секунду не отвлекаясь от приборов. — Но если один гений срочно ничего не измыслит, то так и произойдет! Какое горе, пасть вдали от родного города, но у нас нет никакой надежды…
— Да, шансов нет… — поддержала игру Мария. — Мы погибнем, бесславно и бессмысленно. Если ты, Хар, что-нибудь — срочно!!! — не придумаешь, но ты ведь не придумаешь, мы умрем, падем смертью храбрых…
— Все наши упования и чаяния пусты… — дошло и до отца Иосифа. — Настал час, Господь призвал нас к себе, и, коли ты, сын мой, не измыслишь очередную дьявольскую штуку, очень скоро мы все предстанем у райских врат, где каждому воздастся за его грехи…
— Я… я подумаю… Раз уж все равно умирать… — задумался Хар. — Если шансов нет… Никаких нет… Хотя… Да нет, конечно, это не сработает! — Взгляд парня остановился на артефакте его собственного производства. — Конечно, не сработает! Ни в коем случае не сработает! Никогда и ни в коем случае! — не забывал повторять он, перетаскивая громоздкую машину к краю лодки. — Магия, это не электричество! Конечно, не электричество, и если весь запасенный заряд разрядить через магическую нить, то током это ни в коем случае не ударит! Никакого искрового пробоя не случится, это ведь не молния, да и магического потенциала не хватит… Да, точно, не хватит, потому мы не сможем разорвать связь и не спасемся! Я правильно говорю, Олег?
— Абсолютно, — согласился вампир. — Мы обречены, и даже если нам очень повезет… Да что я говорю — нам не может повезти, «братья» все продумали, все просчитали, и, делай ты свой прибор, не делай, это нам не поможет.
— Ок, — на американский манер кратко бросил Хар, в срочном порядке модернизируя артефакт. — Готово. Олег, мы, конечно, ни в коем случае не спасемся, и то, что я придумал конечно же не сможет работать, но так, на всякий случай, — когда я скажу «давай», ты не мог бы нас магическим щитом прикрыть? А ты, Камардон, резко бери вверх?
— Все равно ведь погибать, прикрою, — кивнул Олег.
— Я и так тяну в запредельном режиме… — буркнул Камардон. — Но шансов у нас никаких, верно?
— Верно, мы все обязательно погибнем. А сейчас… Давай! — крикнул парень и резко выбил на схеме один из стабилизаторов.
Идеальная балансировка, которой некогда так восхищался Олег, позволявшая удержать в неприкосновенности огромный запас магической мощи, нарушилась. И в одну пикосекунду[18] вся энергия, что была запасена внутри артефакта, обрела свободу. А дальше начались законы магии, в чем-то родственные физическим: как молния во время грозы бьет в воздушного змея, так магия артефакта ушла в землю через магическую нить «братьев», по пути ударив и по ним самим. Убить древних существ обычным магическим разрядом, конечно, не убило, но из строя вывело надолго, и в тот же миг обретший свободу летательный аппарат, со страшными перегрузками, со скрипом не спроектированных на такое ускорение деталей, как выпущенный из пушки снаряд, взмыл в облака.
— Хар, в тебе явно сидит дух разрушителя… — задумчиво пробормотал Олег. — Машунь, вот видишь, а ты еще в нем сомневалась — да наш Хар самый полезный член команды, после меня, конечно, куда бы мы без него делись…
— Да ну ладно… — отмахнулся польщенный парень. — Ты ведь сам мне говорил, что этой штукой можно горы своротить, вот мне и подумалось. А вообще надо схему доработать, вот если добавить регулируемый фиксатор дозы и автоматическую систему подзарядки… — Хар углубился в расчеты.
Полет проходил в молчании. Чем ближе оставалось до города, тем тревожнее были одолевающие наших героев мысли. Да, Люцифер — искусственный разум, гениальный стратег, созданный «братьями» для своих целей, повержен. Да, пала твердыня «братьев», но гибель главнокомандующего и разрушение столицы еще не значат, что войска нечисти в сей же миг разбегутся по домам. Слишком долго их накручивали, слишком много сил потратили «братья», дабы обратить разрозненные племена против единого врага, слишком велика инерция, и остановить единожды запущенный маховик разрушений не в силах человеческих.
Лучше всего это понимал Камардон Варг — ему в отличие от остальных некуда было отступать, это его мир, его родина. Долг капитана до последнего оставаться на тонущем корабле, и Магистр, даже будь у него такая возможность, никогда бы не бросил свой Орден. Бескрайние просторы, что проносились подлетающей машиной, могли бы стать убежищем для людей. В густых лесах, на болотах, в долинах неприступных гор возникли бы новые города, поднялись бы человеческие королевства, раскинулись гордые империи. За миллионы лет человек не раз и не два доказывал, что никакой нечисти не извести род людской, и всегда, рано или поздно, так или иначе, он займет достойное место в любом мире. Но Камардон не видел себя в таком будущем — вся его жизнь прошла в служении Ордену Хранителей, и он скорее был готов умереть, чем бежать из родного города.
Самое удивительное, таких, как Магистр Варг, было абсолютное большинство жителей города Огня. Потомки отважных героев, которых Прометей собирал из десятков миров, чтобы они стерегли главное сокровище титана, даже в мыслях не допускали, что можно бежать. Бросить родные дома на разграбление врагам и небольшими отрядами, скрываясь в лесах, отступать куда глаза глядят, трусливо забиваться в узкие щели и жить, каждый день ожидая нападения неугомонной нечисти? Удел трусов и предателей, а таких, как ни странно, были единицы в многотысячном городе.
Олег, Мария, Иосиф, Хар — они могли в любой момент силой забрать у Камардона Огонь, отправиться навстречу Прометею, отдать титану древнюю реликвию и возвратиться восвояси, и мир спася, и сами уцелев. А что падет какая-то там крепость — так они всю историю человечества падали: Трои и Иерихоны, Римы и Константинополи, людей всегда убивали и угоняли в рабство, ничто не ново под луной — и зачем забивать себе голову всякими мелочами? А тем не менее забивали — у Хара успели появиться приятели, у Иосифа — паства, Мария сама по себе глубоко в душе радела за всеобщую справедливость, а Олег просто не мог позволить «братьям», его первым и главным врагам, пережить еще один триумф. Разные мотивы, один результат — летучий корабль вез героев в сторону крепости, и они не собирались сворачивать с единожды выбранного пути.
Полтора суток полета — и утром на тринадцатый день с того момента, как Прометей вытянул возмущенного вампира в этот мир, на горизонте показались черные тучи. Нет, это не гроза, предвестница
