— О, время меня не очень пощадило. А твои-то как дела?
— Ты освободила меня, когда пела.
— Что? Как?
— Ты волшебница. Могла бы и сама уже догадаться. Я был рядом с Бармаглотом, когда ты и его освободила. Он там снаружи, надеется, что ему удастся сожрать Бингерна.
Кролик снова посмотрел на сражающихся Люцера и Бингерна.
— Крепкие ребята. Трудно сказать, кто из них господин, а кто слуга.
— А вот мне не трудно. Бингерн больше не человек.
— Он всегда будет всего лишь лейб-гвардейцем в небесном сонме.
— Что ты такое говоришь? Он павшая звезда — высшее существо, которое пострадало от общения с этим миром.
Королева Червей взвизгнула, когда противники оказались совсем рядом с ней, а рога Бингерна оставили глубокие следы на каменном полу у её ног. Но в следующее мгновение сцепившиеся враги откатились в сторону.
— Павшая звезда — лорд Люцер, — возразил Кролик. — Сегодня ночью его нужно заставить вспомнить, кто он такой. Бингерн был его слугой; он захватил власть, когда Люцер, его господин, потерял память.
— Что? — вскричала Алиса. — Бингерн самозванец?
— Вот именно. Теперь, когда ты меня освободила, я надеюсь стать свидетелем того, как сегодня ночью его власти придет конец.
Послышался оглушительный грохот, когда противники налетели на стену, и здание содрогнулось.
— А почему Бингерн превосходит умением сражаться своего господина'? спросила Алиса.
— Лейб-гвардеец должен пройти специальную подготовку, чтобы быть в состоянии противостоять легионам мрака, — ответил Кролик.
Казалось, что Люцер и Бингерн уже целую вечность молотят друг друга луна поднималась все выше и выше. И вдруг удары Бингерна стали попадать в цель все чаще, и в конце концов он прижал Люцера к полу, опустился на колени и, схватив его голову, принялся колотить ею по каменному полу.
Увидев это, Алиса крикнула:
— Юлеки, Бичующий Ангел, помоги нам! Скорее! Тебя зовет Алиса. — И бросилась на середину часовни.
Ослепительная вспышка, и над пентаграммой возник белый сияющий шар. Бингерн поднялся на ноги и встал к нему лицом, оставив задыхающегося, окровавленного Люцера на полу.
— Юлеки, это несправедливо — ты не должен был приходить сейчас! объявил он. — Я устал и не могу встретиться с тобой как полагается!
— Вот и хорошо, — пропел в ответ чей-то мелодичный голос. Превращайся! Ты не должен стыдиться того, что уходишь со мной без борьбы.
Бингерн посмотрел на Люцера.
— Ты помнишь? — прогремел его голос.
— Что? — спросил Люцер.
Бингерн быстро взглянул на Юлеки.
— Я следую кодексу воина, будем сражаться!
— Отлично.
Он бросился вперед, но, как только коснулся сверкающего шара, какая-то сила подняла его в воздух, завертела, словно в водовороте, а потом швырнула на каменный пол. Шар повис прямо над его грудью. Бингерн попытался пошевелиться, но был не в состоянии двинуть ни рукой, ни ногой.
— Мог бы и подольше со мной повозиться, — прошептал он, — ради него. Я уже многие десятилетия делаю все, чтобы его вылечить. Думал, что это поможет. Мне хотелось, чтобы он был в порядке, и тогда его можно было бы вернуть.
— А у меня другой план.
Бингерн повернул голову и посмотрел на Люцера.
— Господин! — позвал он. — Вспомните! Пожалуйста!
— Я помню, мой верный слуга, — послышался ответ; Люцер взял руку Алисы в свою, и её неожиданно окружило мягкое сияние.
— Твоя работа здесь завершена, — сказал Юлеки Бингерну. — А вот его нет, хотя к нему и вернулась память. Он наведет порядок в этой стране, которую ты принес в жертву ради его исцеления.
— Я мог бы ему помогать!
— Это неразумно. У них связаны с тобой тяжелые воспоминания.
Прогремел гром, и Юлеки с Бингерном исчезли. Алиса почувствовала, как груз прошедших лет свалился с её плеч в тот самый момент, когда её коснулось призрачное сияние.
— Что происходит? — спросила она. Люцер помог ей подняться на ноги.
— Я проведу тебя сквозь годы в твою юность, старый друг, — сказал он. — Кстати, сегодня и в самом деле должна состояться свадьба. Готова?
— Ты серьезно?
— Конечно. Мне очень нужна твоя помощь и ты сама. В конце концов, ты ведь настоящая богиня — по крайней мере здесь.
— Это уже слишком, — проговорила Алиса, с удивлением разглядывая свою руку, с которой прямо у неё на глазах исчезли морщины. — Я никогда не пойму.
— Идем со мной.
Он подошел к двери и распахнул её.
Они собрались вместе: Шалтай и ухмыляющийся Кот, Мышь-Соня и Болванщик, Мартовский Заяц, Тюлень и Бармаглот… Все дружно завопили:
— Люцер и Алиса! Люцер и Алиса!
— А что, вполне приличное место, не хуже других, — улыбнулся Люцер. Алиса, ты возьмешь меня в мужья?
Она обвела взглядом разношерстную компанию. Самые необычные существа продолжали прибывать, и Королева сказала:
— Соглашайся, Алиса. Ты нам нужна. Вотчина Бингерна теперь, естественно, принадлежит тебе. Соглашайся.
Алиса посмотрела на Люцера, на толпу, а потом снова на Люцера.
— Вы все спятили, — объявила она. — Как, впрочем, и я.
С небес полилась дивная музыка, и, подняв голову, Алиса увидела, что в заоблачных высях медленно исчезает маленькая звездочка.
Вариант единорога
Причудливое переплетение мерцающих бликов, вспышки света — он двигался осторожно, с изящной неспешностью, пропадая и возникая снова, словно напоенный грозой вечерний сумрак, — или тени, возникающие между проблесками огней, и были его истинной природой? Вихрь черного пепла, изысканный танец под музыку поющего в песках ветра, свершаемый вдоль высохшего русла реки за домами, пустыми и одновременно наполненными, точно страницы непрочитанных книг, или тишина — в паузе, когда музыка вдруг стихла, но вот-вот польется снова,
Исчез. Появился снова. И снова.
Вы сказали, могущество? Да, Нужно обладать силой и величием, чтобы суметь возникнуть до или после своего времени. Или одновременно — до и после,
Он тонул в полумраке теплого южного вечера, являлся взору на одно короткое мгновение, устремленный вперед, а ветер разметал его следы. Когда они оставались, следы.
Причина. Всегда бывает какая-нибудь причина. Или несколько причин.
