— Только кофе.
— К черту кофе!
— Ты нездоров. К тому же кроме кофе здесь ничего пить не разрешается.
— Кофе, — пробормотал я. — Коричневая бурда которая обжигает желудок. Я знаю, в нижнем ящике ты держишь кое-что получше.
— Стакана нет. Согласен пить из чашки?
— Какая разница? — Он налил.
— Здорово у тебя получается. Тренируешься для будущей работы?
— Какой работы? — не понял он.
— А той, что я тебе предлагал… Пятно на экране!
— Поднимается, мэм! Он поднимается! — заорал Майк в коробку микрофона,
— Спасибо, Майк. Я вижу, — протрещало из динамика.
— Джин!
— Заткнись! Она занята!
— Это Карл?
— Да, — отозвался я. — Позже поговорим. — И прервал связь.
Зачем я это сделал?
— Зачем ты это сделал?
Я не знал.
— Я не знаю.
Проклятое эхо! Я встал и вышел на палубу. Ничего? Ничего…
Есть! «Десятка» в самом деле покачнулась. Икки, должно быть, передумал, когда увидел корпус, и вновь стал погружаться. Слева — пена и буруны. Во чреве глубин — яростный рев бесконечного спагетти канатов.
Я немного постоял и вернулся в пузырь. Два часа головокружения.
— Наркотик на него действует?
— Да.
— Как там мисс Лухарич?
— А что с ней может случиться?
— Думаю, ты смог бы выудить Икки.
— Я тоже так думаю.
— И она так думает.
— Тогда пусть меня попросит.
Усыпленный Икки дрейфовал на глубине тридцати фатомов.
Я вновь спустился на палубу и «случайно» прошел возле слайдера. Она не смотрела в мою сторону.
— Карл, зайди.
Глаза Пикассо (что есть, то есть) и заговор с целью заставить меня работать на слайдере…
— Это приказ?
— Да… Нет! Пожалуйста.
Я заскочил в слайдер и сверился с приборами. Икки поднимался.
— Тянуть или толкать?
Я ткнул пальцем в кнопку «намотка», и Икки пошел наверх, как котенок.
— Теперь решай сама.
Икки заартачился на глубине десяти фатомов.
— Поиграть с ним?
— Нет!
Когда оставалось два фатома до поверхности, она врубила захваты и поймала его. Затем в ход пошли комбаги… Крики снаружи. Вспышки прожекторов. Команда увидела Икки.
Он стал сопротивляться. Джин натянула тросы, поднимая комбаги. Вверх!
Еще два фута, и комбаги стали толкать. Крики и топот бегущих ног.
Огромный бобовый стручок на ветру, раскачивающаяся шея… Над водой выросли зеленые холмы его плеч.
— Как он огромен, Карл! — закричала Джин.
А он все рос и рос. Становилось жутко.
— Давай!
— Я не могу!
На этот раз все будет чертовски просто. Теперь, когда кролик умер. Я вытянул руку и замер.
— Нажми кнопку сама.
— Не могу! Сделай это ты! Выуди его, Карл!
— Нет. Тогда ты до конца жизни будешь гадать, смогла бы ты это сделать или нет. Я знаю, ты сможешь, мы ведь похожи. Смелее!
Она не двигалась и не сводила глаз с Икки.
— Представь себе, что он — это я, — сказал я, схватив ее за плечи. — Я — зеленый морской змей. Ненавистный зверь, который появился, чтобы убить тебя. Меня ничто не остановит. Включи прожектор.
Ее рука потянулась к кнопке… Отдернулась.
— Жми!
Она нажала.
Я опустил неподвижное тело Джин на пол и закончил дело с Икки.
Прежде чем я проснулся и вновь услышал отвратительный скрежет «Десятки», прошло не меньше семи часов.
— Ты болен, — сообщил Майк.
— Как Джин?
— Больна.
— Где зверь?
— Здесь.
— Хорошо, — я повернулся на бок. — На этот раз не ушел…
Вот так все и было. Никто не рождается живцом, я в этом уверен. Но кольца Сатурна поют эпиталаму[6] приданому Морского Зверя.
Примечания
1
1. Американские Морские Исследования.
