бумажник и пересчитал деньги. Обычно я ношу с собой довольно много наличными — есть у меня такая старомодная привычка. Оставалось еще несколько сот долларов, и это радовало: они могли очень пригодиться.
Снова за рулем, но теперь я чувствовал себя гораздо лучше и продолжал двигаться по выбранному маршруту, хотя каждый раз, заслышав полицейскую сирену, невольно вздрагивал.
Я не знал, где точно находится нужное мне место, но надеялся, что, оказавшись поблизости, рано или поздно встречу на дороге указатель.
Городские постройки редели. Сначала встречались жилые кварталы и торговые центры, потом остались все более редкие дома. Наконец я увидел указатель и свернул.
С севера появился небольшой самолет, сделал круг и опустился на ярко освещенной полосе впереди. Как раз туда мне и нужно было.
Приближаясь к аэродрому, я снизил скорость и свернул на подъездную дорогу. Аэродром оказался не особенно большим и не очень загруженным — обычная транспортная организация, каких много.
Я выбрал место на стоянке, выключил двигатель и свет в машине. Затем проскользнул в диспетчерский компьютер, установленный в здании прямо передо мной, и, проскочив мимо информации о находящихся в воздухе машинах и метеосводок, выяснил, что на аэродроме в тот момент находилось восемь вертолетов. Два из них были на осмотре, два только вернулись и ждали разгрузки. Зато четыре других стояли на своих площадках полностью проверенные, полностью заправленные и готовые к вылету.
Я разглядывал аэродром, увязывая зрительные образы с информацией компьютера. Самый дальний вертолет, видимо, будет мой…
Оставив машину с ключами на стоянке, я обогнул здание слева у стены, где было меньше всего окон, и, прячась по возможности в тени, прошел вдоль ряда небольших ангаров. В первом стоял легкий самолет, и там кто-то работал.
Оказавшись около нужной мне вертолетной площадки, я спокойно пересек пятнадцать метров ровного асфальта и забрался в кабину на сиденье пилота. Ни окрика, ни тревожных возгласов. Может быть, меня кто и заметил, но решил, что я имею право здесь находиться. Трудно сказать…
Я принялся изучать приборы управления, поскольку не имел ни малейшего понятия, что какую функцию выполняет. Искал какой-нибудь простой выключатель зажигания или аккумуляторную батарею — что-то, что подает ток в бортовые системы машины.
Пристегнув ремни, я принялся экспериментировать и спустя полминуты завел двигатель. Одновременно ожил бортовой компьютер типа того, с которым я совсем недавно имел дело.
Привел в действие программу взлета. Звук мотора усилился, лопасти пропеллера над головой заревели. Я продолжал следить за работой различных систем, но все казалось в полном порядке.
Поднявшись в воздух, я не стал включать полетные огни, чтобы не облегчать никому розыск. Конечно, они должны были попытаться отследить меня радаром, но я планировал идти над землей очень низко и рассчитывал, что мне удастся скрыться, по крайней мере на время.
Вместо того чтобы пройти над взлетным полем, я из опасения столкнуться с подлетающими к аэродрому машинами направился в сторону, налево.
Затем, отлетев на достаточно большое расстояние, повернул на северо-запад и решил обойти город по окраине. Пролетая вслед за луной над полями и фермами, я держался очень низко, чуть выше линий электропередач. Через какое-то время земля стала уходить пологими склонами вниз, и вскоре передо мной раскинулась темная, в отражениях звезд, река. Приближаясь к реке, я снова обследовал карту полицейского компьютера, затем пролетел над водой, повернул налево и направился вниз по течению.
Примерно, в миле от того места, которое, я надеялся, меня устроит, был пустынный участок дороги.
Я посадил там вертолет, быстро выбрался из кабины, отбежал в сторону и снова поднял машину в воздух. Посмотрев незадолго до этого все заложенные в компьютере маршруты, я выбрал рейс до Оклахомы, приказав первые двадцать миль лететь очень низко, а затем вернуться к запрограммированным параметрам.
Сам я повернул налево и пешком добрался до района, где размещались главным образом склады. Света здесь было совсем мало, и где-то, видимо, дежурили охранники, но теперь меня это не смущало. Двигаясь вдоль складов, я с удовольствием вдыхал запахи реки, откуда задувал легкий бриз, теплый и влажный. Я понимал, что на следующий день окажусь в жарком, удушливом климате, и, пока возможно, наслаждался ночной прохладой. Сюда не доносились звуки города, и лишь стрекотали насекомые за краем дороги, по которой так и не проехало ни одной машины.
Я не торопился. Не хотел, чтобы кто-нибудь связал мое появление с пролетевшим недавно вертолетом. Следуя изгибу дороги, я оказался за зданием склада, стоявшего почти у реки.
Через несколько минут моему взгляду открылась наконец картина, в которой присутствовали люди. Подвешенные на проводах лампы заливали причал светом, где-то скрипела лебедка. Разворачивалась стрела крана. Неподалеку покоились на якоре несколько барж. Стоявшую у самого причала загружали огромными плоскими стопками картона, которые укладывали и найтовали по мере поступления двое рабочих. Я нашел себе удобное, неприметное место на берегу реки, справа от дороги, и устроился там, наблюдая за работой. На причале лежало еще довольно много упаковок, которые требовалось погрузить.
…Быстрая пробежка по цепям компьютера баржи, который сравнивал поступающий на борт груз с декларацией, подсказала мне два интересных факта; отправляется судно через два часа и будет останавливаться в Виксберге.
Значит, можно не торопиться, что меня вполне устраивало: я мог бы привести сразу несколько доводов, почему мне не следовало появляться там слишком рано. Соответственно, я оставался на месте и продолжал наблюдать, пересчитывая рабочих и проверяя данные компьютера.
Двое укладывали груз на борту баржи. Возможно, еще один управлял краном, хотя мне подумалось, что сидящий на грузовом контейнере рыжеволосый широкоплечий человек в вытертых джинсах и полосатом свитере управляет им на расстоянии с помощью небольшого приборчика, который он время от времени брал в правую руку…
Кликлик.
Нет. Он просто передавал на компьютер номера грузовых партий. Краном управлял кто-то другой, из помещения склада. Еще один человек — спящий, или пьяный, или и то и другое сразу — лежал на причале, прислонившись к сараю. Голова его склонилась на бок, рот открылся.
Я решил, что широкоплечий человек, сидевший на ящике, и есть «Капитан судна: К.Кэтлам», как значилось в компьютере баржи. Сам компьютер походил на тот, что стоял на моем катере, и, ознакомившись с его содержимым, я узнал, что во время рейса на борту должны обязательно находиться двое сопровождающих. Парень, спавший на причале, этому требованию удовлетворял, хотя и с определенной натяжкой. Судя по всему правила, установленные профсоюзами, запрещали капитану и команде выполнять погрузочные работы: это должен был делать кто-то другой. На стоянке у склада я заметил три легковых машины и грузовик. Машины, видимо, принадлежали рабочим, а грузовик — той же компании, что и склад. Приглядевшись, я различил на его борту надпись «Деллер Сторидж». Отлично! Я решил, что уже неплохо представляю себе ситуацию, и задумался о том, как ее использовать наилучшим образом. Пробраться на баржу тайком у меня не было никаких шансов — это я понял сразу.
Наблюдал я больше часа и уже не сомневался, что других людей поблизости нет. Штабель картонных стопок становился все меньше и меньше. «Еще пятнадцать минут», — решил я…
Когда это время истекло, я поднялся на ноги, неторопливо прошел по дощатому настилу к освещенному причалу и остановился у контейнера. Грузить осталось совсем немного. Человек, спавший у сарая, так ни разу и не пошевелился.
— И вам также «здрасте», — произнес мужчина с контейнера, даже не повернувшись в мою сторону.
— Капитан Кэтлам? — спросил я.
— Точно. Однако мы не в равном положении.
— Стив Ланнинг, — сказал я. — Насколько я понимаю, вы скоро отправляетесь в Виксберг.
— Не стану отрицать, — ответил он.
— Я бы хотел попасть в Виксберг.
