общей массе это не составит и одной пятой сил Саладина.
– Ты наслушался страшных сказок на базаре, Лео.
– Я знаю, Мастер Томас. А что вы смешиваете?
– Зелье для тебя, чтобы излечить твое любопытство.
Юноша понюхал смесь.
– Фу!
Король Ги радовался, видя пот Рейнальда де Шатильона. На этот раз.
Он вбежал в палату для аудиенций и его башмаки почти выскользнули из- под него на полированном полу, когда он попытался остановиться. Колени его дрожали, туника перекосилась на теле, всегдашняя улыбка исчезла с губ. Рейнальд был в панике. На этот раз.
Как замечательно было видеть, что человек, который считал себя лучше всех – даже лучше короля! – находится в состоянии неуверенности и страха.
– Мой господин Ги! – голос Рейнальда даже дрожал. – Сарацины ополчились против меня.
Ги де Лузиньян выждал подобающую паузу.
– Они борются против всех нас, Рейнальд. Каждый день, каждый из них, кто может дышать и держать меч, ищут смертельных столкновений с франками. Почему ты думаешь, что чем-то отличаешься от них?
– Сам Саладин издал декрет, в котором он обвиняет меня в преднамеренном богохульстве. Они жаждут священной войны против меня.
– А ты богохульствовал, Рейнальд? – Гай наслаждался ситуацией.
– Никогда по отношению к нашему Господину и Спасителю.
– Примерный христианин, не так ли?
– Я защищал веру словами так же, как и оружием. Я не мог предположить, что случайные слова Саладин сочтет столь оскорбительными. – Рейнальд пожал плечами – жест, который никак не сочетался с его предыдущей истерикой. – Иногда я насмехался над неверными. Я не могу припомнить всего, – голос его внезапно стал вкрадчивым. – Однако удар, направленный на меня в Антиохии направлен против всех христиан находящихся здесь. Даже против короля…
– Я читал этот декрет, – Ги смог продемонстрировать зевок, скрывая растущее ликование. – Там специально говорится, что христиане, которые будут укрывать или поддерживать тебя, становятся такими же как ты. Если мы отдадим тебя Саладину…
– Я уверен, что мой Господин понимает, что если какой либо король отдаст сарацинам своего лучшего подданного и защитника, он будет осмеян по всей Франции как дурак и подлец, попадет под папское отлучение и, возможно, даже восстановит против себя армию.
– Хорошо сказано, принц Рейнальд.
– Но король, который поднимет эту опрометчиво брошенную перчатку, который защитит и поддержит человека, который связал свою жизнь с жизнью этого короля! – такой король заслуживает звания «Защитника Креста» и будет славен по всему христианскому миру, от степей Венгрии до западной оконечности Ирландии. Такой король навсегда останется в памяти людей.
Ги некоторое время пребывал в мечтах о всеобщем признании и уважении. Но потом появилась другая мысль.
– Слышал ли ты, какое войско собрал Саладин? Более десяти тысяч рыцарей. И сотня тысяч обученных йоменов.
– Слухи приписывают ему тысячи там, где он как обычно, имеет десятки – усмехнулся Рейнальд.
Ги почувствовал себя несколько хуже при таком повороте разговора.
– Он хорошо знает свои силы.
– Сарацинские рыцари? Мы бились с сотней таких. Легкие доспехи и изящные мечи. Кольчуга, что режется как сеть. Шлемы и нагрудники, которые можно проткнуть кинжалом – тонкая работа, эмаль и позолота – но ничего такого, что не расколол бы хороший норманн, или даже лангедокский рыцарь. Большинство из них сражается в льняных одеждах, с волосами, обернутыми тюрбанами. Потряси мечом перед ними, и они рассеются по холмам.
– У меня нет достаточного количества войск, чтобы противостоять этой армии.
– Тамплиеры? Госпитальеры? Они под вашей командой. Конечно, мои землевладельцы в Антиохии будут биться за меня. Каждый француз и большинство англичан, которые пришли в эту страну, держали в руках меч, или по крайней мере знают, как это делается. Мы сами можем выставить несколько десятков тысяч. Этого будет достаточно.
– Только если я призову каждого человека в Иерусалиме и сделаю то же самое во всех городах и крепостях от Газы до Алеппо. Мы можем собрать двадцать тысяч вооруженных рыцарей и еще половину от всех вооруженных йоменов.
– Вот видите, Сэр! Мы имеем преимущество перед ними!
– Но это означает оставить наши крепости незащищенными! Если мы не одержим победы, у нас может не оказаться места, куда мы сможем вернуться и залечить раны.
– Если Саладин соберет такое войско – кто же будет нападать на наши крепости? Мы будем преследовать их, не так ли? Не оставляя времени для остановок и осады высоких башен и толстых стен. Не стоит беспокоиться, мой Господин. У нас будет преимущество, как только вы издадите декрет, созывающий Ордены.
– Ты так думаешь?
– Конечно. Разве я не так сказал?
– Ты отправишься в Антиохию и созовешь свои силы. Ты возьмешь всех людей со стен, если ты настолько уверен, что страна будет в безопасности.
– Мой Господин…
– Между прочим, это приказ.
Былая жестокая улыбка вернулась к Рейнальду.
– Я должен подчиниться, – он низко поклонился, в своем стиле и попятился к двери в конце палаты.
Ги было интересно, сделает ли Рейнальд так, как сказал.
Ги думал, а сможет ли он сам собрать всех людей со стен, чтобы защитить одного человека… Но «Защитник Креста»… Это звучало заманчиво.
– Еще раз, Томас!
В сороковой раз за последний час Томас Амнет поднял свой меч над головой и принял оборонительное положение.
Меч был варварским, на добрых шесть дюймов длиннее и намного тяжелее, чем меч из качественной стали, которым можно фехтовать без напряжения. Его вес и неправильный баланс привели к тому, что все его мускулы протестовали, когда он поднимал острие на уровень глаз. Причина была ясна – Амнет совершал еженедельные тренировочные упражнения.
Не имело значения, какое положение занимал рыцарь-тамплиер – дипломат на службе короля или папы, один из многочисленных участников в банковских схемах Ордена, лекарь, или, как Амнет, прорицатель – он принадлежал к воинствующему ордену и должен был поддерживать воинское искусство на высоте.
Сэр Брор, с которым они фехтовали во дворе Иерусалимской Обители, был человеком недалеким. Он не умел произносить изысканные речи, не обладал утонченным интеллектом, но слыл удачливым воякой, который, если верить его рассказам, однажды обратил в бегство пятьдесят сарацинских кавалеристов. Он снес головы первым трем одним ударом меча и еще трем – при обратном движении, а остальные, завидев такое, бежали.
На этот раз Брор атаковал, делая выпад всем телом вперед. Его легкий стальной меч оказался в дюйме от горла Амнета, прежде чем тот смог поднять свое оружие и парировать
