запрокинул пленнику голову. У Влада промелькнула мысль, что он слишком рано перестал бояться.
Ребятам быстро связали за спиной руки и, подталкивая в спину короткими копьями, повели в глубь долины.
— Мы идиоты, — шепотом сказал Рик, когда среди кустарника показался проход. — Даже не осмотрелись толком!
Ближайший к ним конвоир усмехнулся краешком губ, и Влад не сдержался:
— Что, справились с детьми и рады?
Довольных его выступлением не нашлось: Рик метнул яростный взгляд, Тимс нахмурился и сжал губы, а охранник ощутимо кольнул Влада копьем между лопатками. Тот и сам уже проклинал себя за несдержанность. Спина у мальчика закаменела, он ясно представил, что в следующий раз копье может не остановиться, а пропороть насквозь.
Спускаться по горам в темноте, да со связанными за спиной руками было слишком неудобно, ребята то и дело оступались и падали бы, не поддерживай охранники их за шиворот. Правда, успевали не всегда, и Влад основательно приложился коленом. Ойкнула за спиной Алька, наверное, тоже упала. Тропка вилась между скал, шла по берегу бурной речки — Влада хлестнуло по ногам волной, намочило штаны. Потом вышли на плато — холодным ветром продуло до костей, неприятно прилепило мокрую ткань к телу. «Скорее бы прийти!» — мальчик попытался пошевелить онемевшими руками и опять получил укол копьем в спину. «Черт! И как только видят в такой темноте!» Снова крутой спуск, тут сразу ухватили пленников за вороты рубах, придерживая, как котят за загривки. Неприятное путешествие заканчивалось, дальше по склону внизу виднелись отблески костров.
Из темноты вынырнули длинные тонкие жерди. Забор показался Владу стишком хлипким для защиты от людей, а вот мелких хищников, наверное, удержал бы. На жердях висели обрывки шкур и кожаные ленты. Чуть в стороне заржали кони, потянуло дымом и запахом недавно испеченного хлеба. Влад сглотнул слюну, есть хотелось нестерпимо. «Может, попросить, чтобы пожрать дали?» — мелькнуло в голове, и мальчик с большим трудом отогнал эту идею. Алешка и Рик не одобрят. Черт! Как это неудобно — постоянно считаться с их мнением! «Не считайся», — ехидно возразил голос внутри Влада. «Как же, не считайся. Не получается!» — подосадовал он.
Воин гортанно крикнул, часть жердей убрали и пропустили внутрь. Ребят провели между двумя хижинами — пропахшие дымом стены были первым жильем, встреченным после Рамана, и показались Владу даже уютными, — так надоело скитание по горам и пустоши. Вывели на небольшую площадь, освещенную кострами. Справа под навесом из еловых лап возились две маленькие девочки, убирая остатки ужина. При виде пленников они бросили работу и с любопытством на них уставились. Один из воинов торопливо пробежал к стоявшей отдельно хижине с наброшенной поверх крыши белоснежной шкурой. Сквозь плетеные, как у круглой корзинки, стены пробивались отблески пламени. Остальные его соплеменники замерли, застыв, как статуи. Девочки вернулись к своему занятию, тихонько посмеиваясь и поглядывая на ребят — явно обсуждали их.
За хижинами проглядывали на фоне темного неба острия кольев. «Нда, через такой забор разве что с шестом прыгать, а ворота охраняют. Вот гадство, не везет-то как, нас тут искать...» — додумать Влад не успел. Полог на двери белой хижины откинулся, вышел коренастый мужчина. На смуглой груди лежало огромное ожерелье, собранное из белых перьев; такие же перья были вплетены в короткую косу. Вождь, как окрестил его Влад, подошел к ребятам, с интересом посмотрел, поцокал языком и, круто развернувшись, ушел. Воин, бегавший в белую хижину с докладом, сказал своим:
— Дайарена проверит их утром.
Подталкивая копьями в спины, ребят провели на другой конец площади. Там высилось несколько вбитых в землю столбов. На натянутых между ними веревках что-то развевалось, но что именно — ночью было не разобрать. Владу стало страшно: а вдруг это специальное место для жертвоприношений? Его затошнило, то ли от голода, то ли от страха. Пленников заставили сесть на землю и примотали связанные кисти рук к столбу, по кругу — Влад, Аля, Рик, Алешка, Тимс. Влад завозился, пытаясь устроиться поудобнее, и один из стражников поднял копье.
— Намек понял, — пробормотал мальчик, затихая.
Воин наклонился, еще раз проверил путы. Удовлетворенно кивнул и неторопливо ушел вслед за остальными. Все, кто был поблизости, растворились в глубине поселка, и только один задержался под навесом, взяв у девочки кувшин.
Сидевший рядом Тимс пошевелил руками, пытаясь ослабить веревку. Пути натянулись, врезались в кисти, и Влад недовольно поморщился.
— Рик, — тихонько позвала Аля.
Воин под навесом не отреагировал, и невидимый Владу княжич отозвался невнятным «угу».
— Они нас убьют? — жалобно спросила девочка. Ее пальцы дрогнули.
— Нет, — не совсем уверенно отозвался Рик. — Сразу же не убили.
— А человеческие жертвоприношения у них не приняты? — мрачно поинтересовался Влад, почувствовав, как Тимс оставил попытки распутать веревки.
— Влад! — сквозь зубы прошипел Алешка.
— Хочешь сказать, чтобы он меня не пугал? — нервно прошептала Аля. — Да я и сама себя напугаю, делов-то!
— Мы мало знаем о горных, — словно оправдываясь, ответил Рик.
Влад уперся затылком в столб — для этого пришлось чуть выгнуться, — и закрыл глаза. Сейчас все равно ничего не сделать, так лучше попытаться уснуть. Черт его знает, как будет нас проверять утром этот, дайа-как-его-там. Тимс снова завозился, и мальчик с досадой сжал губы — веревка натянулась сильнее и больно врезалась в запястья.
— Тимс, это бесполезно, — прошептал Рик, наверное, тоже почувствовал. — Нас двужильным узлом связали.
Парнишка не ответил, но возиться прекратил.
Руки быстро занемели, свело позвоночник; земля остывала и вытягивала из них тепло. Но усталость давала о себе знать, и Влад задремал. Уже в полусне почувствовал, как Аля положила ему голову на плечо, тепло задышала…
Девочка проснулась от громкого детского крика и злобного шипения Влада. Открыла глаза: прямо перед ней скакали и размахивали руками ребятишки, самому старшему из них вряд ли исполнилось семь. Полуголые, босые, черноволосые, они напомнили ей Маугли из мультика. Один пацаненок поднял с земли камушек и запустил в сторону пленников. Влад еле успел отодвинуть Алю плечом и снова злобно зашипел — камень попал в ключицу.
Из-за хижины выскочил мужчина, ухватил проказника за ухо. Тот попытался вырваться, в глазах блеснули слезинки, но ребенок даже не вскрикнул. Пока воин выкручивал ухо одному сорванцу, камушек прилетел с другой стороны и попал в Рика. Аля в ужасе прикрыла глаза: кто знает этого Алешку, сочтет оскорблением и ка-а-ак выскажется! К счастью, подоспели женщины и разогнали детей. Девочка потянулась, чуть выгнув спину, и поморщилась — болели запястья и каждый позвонок. Солнце только начало всходить, но Аля надеялась, что в поселке встают рано. Лучше уж какая-то проверка, чем сидеть так и дальше.
Женщины остались на площади, рассматривая пленников. Аля не осталась в долгу, тоже уставилась на них — и восхищенно охнула. Они были очень красивы, словно вышли из восточной сказки: темноглазые, с длинными, падавшими ниже талии черными прямыми волосами. Гибкие фигурки закутаны в нечто, напомнившее девочке сари. На смуглых руках до самых локтей змеились браслеты — медные, деревянные, из каменных бусинок и кусочков меха. Впечатление не портили даже грязные босые ноги. Их смуглые лица с тонкими чертами показались Але знакомыми, и она чуть не вскрикнула, сообразив, кого они ей напомнили: мать Рика, увиденную в его воспоминании.
К столбам потянулись и остальные жители. Мужчины тоже носили длинные волосы, но стягивали их на затылке лентами из шкур или сплетали в жесткие косицы. У каждого на поясе висел меч, у кого-то и виднелись за спинами арбалеты, и почти у всех короткие копья. Аля с удивлением разглядела молодых девушек, одетых по-мужски и тоже вооруженных. Кажется, собрался весь поселок: подошли старики, снова вернулись дети, но на этот раз не кричали, а прятались за спинами матерей и оттуда хихикали, тыкая
