– Ты горячая, – проговорил впечатленный механик, – как настоящая испанка.
– А я и есть испанка, – томно прошептала Констанция, – я дочь короля Арагона Альфонсо Второго.
«Значит, предчувствие меня не обмануло, – подумал расслабленный механик, – все-таки испанка. С испанками у меня впервые». Но почему-то Забубенного волновало сейчас не ее происхождение.
– Твой отец альфонс? – удивился механик.
– Так его нарекли, – спокойно ответила Констанция, – и его отец тоже Альфонсо.
– Бывает же, – только и произнес механик.
– А почему ты здесь в Венгрии? – спросил Забубенный. – И почему венгры защищали тебя вместе с тевтонцами. Мне казалось, они не большие друзья.
Констанция вздохнула. Этот вопрос вернул ее с небес на землю и превратил из обжигающей любовницы снова в обычную королеву.
– Я была женой Эммериха, предыдущего короля Венгрии. Он погиб. Но я недолго была вдовой. Римский папа выдал меня замуж за молодого Фридриха, желая укрепить свою власть, но прогадал.
– Молодого? – удивился Забубенный.
– Это было давно, – усмехнулась Констанция, поцеловав механика в плечо и посмотрев ему в глаза, – пятнадцать лет назад. Вы с Фридрихом почти ровесники. А я старше его на целых десять лет.
Забубенный взглянул на лежавшую рядом женщину. Она была красивой и опытной. Да еще женой императора. Слишком опасное сочетание.
– Я здесь по делам Фридриха. А венгерский король Андрей – мой родственник. Он дал мне приют, но потом решил взять меня в заложницы. Так его научил римский папа, который поссорился с Фридрихом. Я недавно узнала об этом, из письма магистра тевтонцев, который служит моему мужу.
Констанция помолчала, поглаживая руку механика.
– Но пока Андрей не прибыл сам, он велел своим людям охранять меня. Тогда Великий Магистр Герман фон Зальц прислал отряд рыцарей, чтобы для вида усилить охрану, а на самом деле побыстрее вывезти меня из Венгрии на побережье, где в безопасном месте ждет галера. Я ждала только предводителя тевтонцев с главным отрядом, чтобы отправится в путь. Но он не приехал, зато появились вы. Вот солдатам Андрея и тевтонцам и пришлось сражаться вместе против общих врагов.
«Господи, – с каким-то отчаянием подумал Забубенный, – ну почему все всегда происходит из-за женщин, либо из-за денег? Или из-за того и другого вместе».
Григорий пригорюнился, разглядывая сначала разгоравшийся рассвет за окном, а потом закрытые двери. Перед ним встал жестокий выбор. Теперь из этой спальни у него было только два пути. Первый – все-таки отдать Констанцию Субурхану. Но, если она расскажет великому монголу об этой ночи, то Забубенный не жилец. Субурхан не простит измены. Но и Констанция тоже его не простит. Не тот характер. Если он теперь отдаст ее монголам, она молчать не будет, в этом Забубенный не сомневался. Да и не мог он, как честный человек, уже так поступить. Отдать свою женщину другому – Забубенный так не умел. Не важно, чья она там жена, но хоть и недолго, Констанция была его женщиной.
Значит надо помочь ей бежать. Только как? Да и что будет с ним самим тогда?
– Фридрих меня не любит, – вкрадчиво произнесла Констанция, – но наградит тебя, если ты меня спасешь. Даст тебе все, что захочешь, воин.
Забубенный напрягся. Вспыхнула недавняя обида на Субурхана. Вспомнилась далекая Русь. Душа разрывалась на части.
– Как тебя зовут? – Констанция положила ему голову на грудь. Механик вдохнул запах ее волос.
– Григорий, – ответил он, вздохнув, – но не воин я, а механик.
Констанцию это не смутило. Она подняла голову и поцеловала его в губы.
– Фридрих любит механиков, – сказала Констанция и вдруг прошептала, понизив голос, – здесь есть подземный ход, Грегор.
Глава двенадцатая. Обратной дороги нет
Забубенный привстал на локтях. Кровь застучала у него в висках. И вдруг он понял. Поздно. Теперь у него не было выбора. Отдать Констанцию монголам он не мог, а это означало, что и вернуться на Русь он тоже не мог. Во всяком случае, прямо сейчас. Ибо, что бы там не случилось дальше, а сейчас он должен был помочь ей бежать. И сам бежать вместе с ней. Пока не вернулся Каюк. А там все как-нибудь устроится.
Забубенный вскочил. Натянул одежду, кольчугу, пристегнул меч.
– Где ход?
Констанция подалась вперед. В ее глазах появилась надежда.
– Здесь в подвале. В этой башне.
– А ключ?
– Спрятан в шкатулке.
– Одевайся, – приказал механик королеве, – и достань ключ.
Констанция подчинилась, выскользнула из-под мехов, которыми укрывалась, и быстрыми шажками босиком направилась к своему платью, которое валялось в углу спальни. Там, где они его бросили. Увидев обнаженную фигуру, Григорий даже замешкался, в голову полезли мысли совсем не по делу. Но, взяв в руки платье, Констанция замерла. Подняла на Забубенного озадаченный взгляд.
– Мне нужны фрейлины, чтобы одеться, – вдруг сказала она, – сама я не смогу.
Забубенный поверил, вспомнив свою недавнюю борьбу с этим платьем.
– Тебе нужны не фрейлины, – вдруг сказал он, – а другая одежда. В таком платье далеко не убежишь. Лучше какие-нибудь лохмотья. Есть что-нибудь подходящее?
Констанция озадачилась еще больше.
– У меня нет лохмотьев, – разочарованно сказала она, поеживаясь, – ведь я жена императора, ты забыл?
– Почти, – пробормотал механик, отводя взгляд от обнаженной красавицы, которая в задумчивости стояла посреди спальни, размышляя о том, что ей надеть даже за полчаса до возможной гибели, – только одежду все равно надо сменить. Надень платье служанки.
– Что ты задумал, Грегор? – поинтересовалась Констанция.
– Пока еще сам не знаю, – ответил Забубенный, – надо придумать, как избавиться от охраны. Главное, чтобы Хулачу раньше времени ничего не заподозрил. Ладно, залезь пока в постель. Я позову служанок.
Замерзшая жена императора нырнула под шкуры. Но беспокойство ее не покидало.
Выйдя на балкон, Забубенный осмотрелся. Ворота закрыты. Пожар в угловой башне стих. Монголы Хулачу-хана патрулировали стены и двор. Стояли на краю площадки, которую только вчера вечером отвоевал Егорша со своими орлами. Григорий попытался разглядеть, что твориться в недалеком селении Печ, но там все было тихо. Никаких вооруженных отрядов пока не появилось. Ни монгольских, ни венгерских. Забубенный вернулся в спальню. Констанция смотрела выжидательно.
– Как ты узнала о подземном ходе? – К механику, волей неволей, вернулся ненадолго трезвый рассудок, – туда легко подобраться?
– Этот замок строили тевтонцы, когда пытались закрепиться на этой земле, – сообщила Констанция, – потом его отдали венграм, но секрет хода сохранили. Великий магистр тевтонцев прислал мне ключ от тайной двери, словно знал, что придется воспользоваться.
– Догадливый, – кивнул Григорий.
– За первой дверью еще три двери. Две ложных, а одна настоящая. Ход начинается сразу за ней и ведет под стенами и лесом на берег реки.
– Ход узкий? – поинтересовался механик.
– Я знаю о подземелье только со слов магистра, – ответила жена императора, – сама я туда никогда не опускалась.
– Ладно, проберемся, а что потом? – не удержался Забубенный. – Ты знаешь дорогу? Куда бежать? Да и лошадей нет.
Констанция помолчала, но недолго. Посмотрела на Григория, словно рублем подарила.
– Нам надо только выбраться из замка, Грегор, – сказала Констанция, слегка тряхнув волосами, – а недалеко отсюда, почти сразу за лесом, стоит имение Шубичей. Это друзья. Они помогут. Дадут лошадей.
