— Странные деревни, — поделился он своими соображениями, подметив кое-что в поведении местных жителей буквально сразу, — очень похожи на военный лагерь.
— А это и есть лагерь, — не стал скрывать пифий, — все его обитатели — военные люди. Они заменят твоих периеков завтра.
— Так они знают о пещере, — спросил заинтригованный Гисандр, — хорошие бойцы?
— Со спартанцами, конечно, не сравнятся, — сморщился пифий, — но бесстрашны и оружие держать умеют. Правда, большинство из них пираты и всякий сброд с окрестных островов, что собрал к себе Иксион, когда захотел укрепить свою власть на этом острове.
— И вы доверите им охрану нашего груза? — не поверил своим ушам Тарас.
— Иксион не знает о ящиках, — ответил пифий, но, увидев, что это ничуть не успокоило Тараса, добавил: — Он слишком многим обязан Леониду и не станет с ним ссориться.
— А Иксион[6] один правит на Итаке? — не удержался от наводящего вопроса Тарас, пристальнее вглядываясь в то, что творилось у костров.
— На этом острове еще есть правители, — нехотя проговорил пифий, тоже вглядываясь в сгущавшиеся сумерки, — о них ты узнаешь позже. Но Иксион — самый дерзкий из них и сослужит нам хорошую службу. Если захотят боги, то ты познакомишься с ним, когда придет время.
— Значит, мы вернемся сюда? — удивился Тарас, переводя взгляд на лицо пифия, почти скрытое во мраке.
— Если захотят боги, — был ответ.
«Что-то мне кажется, что боги не заставят себя долго ждать, — подумал Тарас, вновь зашагав по невидимой тропе меж камней в сторону бухты, — а этот остров еще сыграет в судьбе царя Леонида, да и, похоже, моей, какую-то роль. Эх, Одиссей, Одиссей».
Отогнав нахлынувшие воспоминания, Тарас вернулся в настоящее, вновь устремив свой взгляд к спартанским берегам. Плыли они довольно быстро и, несмотря на опасения Тараса, вскоре благополучно миновали мыс Тенар. А проплыв дальше, даже успели еще до темноты достигнуть какого-то города, который командир эномотии не успел посетить за время жизни в Лаконике. Так далеко по этому берегу на юг он не забирался.
— Где мы? — просто спросил Тарас, когда корабль пришвартовался у невысокого и полуразвалившегося от старости пирса. Сразу было видно, что постоянное мореплавание в этом городе — давно забытое дело.
— Это Асопос, — ответил Пифий, — мы уже недалеко от конечной цели. Осталось обогнуть последний мыс, и завтра будем на месте.
Пифий обернулся и указал рукой в сторону занимавшего полнеба холма, над которым уже начали появляться первые звезды.
— Вот там стремит свои воды в море великий Эврот.
— Эврот? — удивился Тарас. — Но тогда зачем нам огибать мыс и так отклоняться? Могли бы войти в русло и подняться до Спарты, корабль у нас небольшой.
— Нам не нужно в Спарту, Гисандр, — озадачил его пифий, сходя на берег, где для него и Тараса уже приготовили ночлег в одном из домов, — нам нужно сначала в Тирос.
— Ну Тирос, так Тирос, — согласился Гисандр, чуть задержавшись на корабле, чтобы поговорить с периеками, — придется заночевать здесь.
Но его отвлек Темпей, который сам приблизился, едва услышал название города.
— Господин, — проговорил он звонким шепотом, — позвольте мне остаться на корабле и не сходить с вами на берег.
— А что тебя так пугает? — удивился Тарас, положив руки на кожаный ремень. За спиной замерли Этокл и Бриант с его оружием, которое всегда носили за хозяином. — Мы дома, в Спарте. Персов поблизости нет. Можешь спать спокойно — я выделю тебе чулан у входа в дом, который вы поделите с моими оруженосцами.
— Благодарю, вы слишком щедры ко мне, — стал отнекиваться оружейник, — Асопос находится на внутренней стороне мыса, а на другой стоит мой родной город Эпидавр-Лимера. По прямой, через перевал, здесь не так уж и далеко.
— И что? — не понял Тарас, которого слегка утомило это нудное морское путешествие. Он хотел спать, а Темпей не давал ему этого сделать.
— Периеки из нашего города имели много дел с местными жителями и часто бывали здесь. Вдруг кто- нибудь из них узнает меня? А ведь для них я давно мертв. Могут возникнуть ненужные вопросы.
— И то верно, — удивился неожиданному повороту мыслей своего верного алхимика Тарас, вспомнив операцию по тайному вывозу Темпея из этих мест. Тогда он действительно приказал пустить слух, что врачеватель сгорел в огне во время одного из своих опытов, которые так будоражили местных жителей.
— Я до сих пор боюсь своих давних недругов, — объяснил Темпей, — многие из них были бы не прочь казнить меня за любовь к изучению огня.
— Ладно, — кивнул Тарас, скользнув взглядом по хмурым лицам оруженосцев, — ты мне еще пригодишься, да и царь рассчитывает на твои огненные горшки. Так что мы не можем допустить, чтобы из- за какой-то глупой случайности нам смогли помешать. Я, конечно, убил бы любого, кто осмелится на это. Но лишний шум нам не нужен. Клеандр не одобрит. Так что спи на палубе, раз уж так хочется. А ты, Этокл, на всякий случай останешься с ним.
Темпей просиял так, словно ему отменили смертный приговор. «Да, — подумал Тарас, шагая по одной из пустынных в этот час портовых улочек, — тяжело быть гением. Все хотят твоей смерти. Даже на улицу не выйти».
Глава пятая
Царский темен
На следующий день, ближе к полудню, когда корабль проходил мимо Эпидавр-Лимеры, а все, кто на нем находился, страдали от нестерпимого зноя, Тарас не удержался от ерничества. Словно не замечая стоявшего рядом алхимика, он проговорил вслух, рассуждая сам с собой:
— А не пополнить ли нам запасы пресной воды в этом городе?
И краем глаза заметив, как вздрогнул врачеватель от такого предложения, поспешил его успокоить, опять как бы невзначай «заметив» под тентом бурдюки с водой.
— Хотя не стоит. Мы уже близко от цели, и нам хватит того, что есть.
Темпей, едва не потерявший сознание при этих словах, вздрогнул еще раз и с благодарностью посмотрел на своего хозяина, приняв все за чистую монету. А Тарас, позабавившись, поймал себя на мысли, что грубый спартанский юмор, замешанный на унижении подчиненных сословий, проник и в его характер. «А как же иначе, — оправдал он себя, — со спартанцами жить, как говорится…»
На этот раз погода благоприятствовала путешественникам, они нигде не останавливались и к вечеру были в Прасиях. Когда корабль ошвартовался в местной гавани, Тарас с удовольствием ступил на твердую почву и сразу же проделал несколько гимнастических упражнений, немного размяв мышцы.
— Засиделся я что-то на этом корабле, — посетовал он Клеандру на затянувшееся морское путешествие, когда пифий оказался рядом.
— Ничего, — ответил тот, рассматривая сумеречное небо, быстро растворявшее в себе прибрежные скалы, — сегодня переночуем здесь, а завтра двинемся в Тирос. Время поджимает.
— На повозке? — осведомился спартанец, вращая плечами и заканчивая растягивать руки. Неожиданное сообщение о том, что они опаздывают, Тарас пропустил мимо ушей. Сам он уже давно перестал торопиться на встречу с эфорами.
— Пешком, — ответил Клеандр, и в его голосе спартанцу послышалось недовольство «изнеженностью» Гисандра, которому «по статусу» всегда следовало передвигаться пешком, — а повозка
