должны были совершать меченосцы. К сожалению, татуировщики ордена оказались настоящими мастерами своего дела, и картинки грехов оказались выполненными столь искусно и вдохновенно, что руководство, посмотрев на эти картинки, тут же приняло решение больше так не делать. Но несколько меченосцев, и в их числе Эрвин, успевшие опробовать это нововведение на себе, были вынуждены ходить по белу свету с подобными картинками. Им было очень неудобно, но что поделать, время от времени каждому приходиться страдать от издержек бюрократического рвения. Теперь, когда читателю всё стало ясно, мы можем вернуться к описываемым событиям.
Любопытство граждан, таким образом, было удовлетворено, и урок фехтования продолжился. Закончился он через два часа, и итогами его явились две вывихнутые ноги, один поврежденный сустав, куча мелких ушибов и один вконец распсиховавшийся учитель фехтования.
Прошло два дня. Это время ни для кого даром не пропало. Деньги за уроки были получены, и частично (в основном Амандой и Белиндой) потрачены на новую одежду. Эрвин при помощи „Дерижабской очищенной“ с грехом пополам обрел шаткое душевное спокойствие, утерянное было в результате педагогической деятельности. Микки довел Гринпис до невиданной остроты, а Аманду до белого каления; Белинда же отнеслась к Миккиным занудствованиям на редкость покладисто. Мечел изобрел паровую яйцерезку, которая в результате получасового пыхтения и содрогания выдавала одно сваренное, аккуратно очищенное и нарезанное куриное яичко, и заставлял всех завтракать с помощью только этого приспособления, из-за чего завтрак растягивался на полдня. Бэйб, Бойб и Буйб в перерывах между едой гуляли по городу, регулярно затевая драки с местными собаками. В этих похождениях их постоянно сопровождала целая свита из восхищенных местных поросят. Одним словом, все славно отдохнули и были готовы к новым подвигам.
Было раннее утро, когда наши путники прибыли в Дерижабский дирижаблепорт. Вид этих воздушных исполинов, стоящих на приколе, привел Микки и девушек в восторг. Эрвин видел это зрелище не в первый раз, но тоже был взволнован. Лишь Бэйб, Бойб и Буйб сохраняли относительное спокойствие, но и они, увидев „Гордость Ортаска“, выполненную в виде гигантской свиньи, пришли в состояние близкое к экстазу, и стали, восторженно похрюкивая, носиться вокруг дирижабля кругами. В конце концов, их пришлось взять на поводок. Тут возникла новая проблема, поскольку руки наших героев были заняты поклажей, то поводок было просто некуда или вернее нечем взять.[13]. Эрвин напрягся и принял решение — привязать поводки к поясу! Да покрепче, чтобы не развязались! Меченосец, Аманда и Белинда привязали к своим поясам поводки боевых свиней, и друзья двинулись дальше. Несмотря на эту заминку, настроение у всех всё равно было приподнятое.
Однако эта радость быстро сошла на нет, когда над окошком кассы наши герои увидели яркое объявление, гласившее: „Билетов нет“. Друзья с унылым видом перечитали объявление пять раз. Наконец, Эрвин, под взглядами соратников и особенно соратниц чувствуя себя обязанным хоть что-то предпринять, постучал по окошечку кассы рукояткой меча. Реакция последовала незамедлительно. Окошечко кассы распахнулась, оттуда выглянул кассир и сказал:
— Билетов нет!
— А почему их нет? — полюбопытствовал юный с’Пелейн.
— А их и не было никогда, — отвечал кассир.
— То есть как это не было? — удивился Эрвин.
— А вот так! Хочешь лететь — иди к дирижаблю, плати за проезд и лети.
— А зачем же вы повесили объявление, что нет билетов? — влезла в разговор Белинда, подходя поближе к Микки и беря его за руку.
— Дак если их действительно нет! — удивился кассир.
— Да, но люди-то думают, что они могут быть! — воскликнула Аманда
— Эти ваши люди надоели уже! Баранов и то легче возить! Каждый подходит и спрашивает „Нет ли билетов?“ Вот я и повесил объявление, чтоб не приставали, да только без толку, все равно лезут.
— Ну а тогда зачем тогда кассир? — спросил Эрвин.
— Какой кассир? — удивился кассир.
— А разве вы не кассир? — спросил Микки.
— Сами вы кассиры! — окончательно обиделся кассир. — Я не кассир, я начальник дирижаблепорта!
— Прекрасно! — обрадовался Эрвин, — А на каком дирижабле мы можем долететь до замка Бленд?
Касс… тьфу ты! — начальник дирижаблепорта уничижительно посмотрел на наших героев, но чувство долга победило, и он нехотя сказал:
— „Гордость Ортаска“. Стоимость проезда пятнадцать уедов с носа. Меченосцам скидка.
— С дирижабля? — радостно полюбопытствовала Аманда.
Когда друзья нагруженные запасами еды, поклажей, подарками Мечела, влекомые свиньями, подошли к „Гордости Ортаска“, они обнаружили возле дирижабля человека, одетого в кожаные штаны, кожаную куртку и кожаный шлем. Человек этот мрачно курил трубку.
Курил трубку.
Роняя искры с пеплом и кусочками тлющего табака на землю и ветер.
— П-позвольте, — заикаясь, сказал Эрвин. — Но ведь это же дирижабль! Он же может взорваться!
— Ещё как может! — меланхолично подтвердил кожаный человек.
— А т-тогда зачем вы же курите?
— Так с самого утра не курил, аж уши опухли! — охотно объяснил кожаный человек.
— Так он же взорвётся! — вскричал Эрвин.
— Ах, вот вы о чем… — кожаный человек встал, вынул изо рта трубку и начал говорить с видом прирожденного оратора, дорвавшегося наконец до аудитории. — Видите ли, друзья! По натуре своей я, Балтазар Флай — фаталист! Если „Гордости Ортаска“ суждено когда-нибудь взорваться, то она взорвётся! Так что курю я или нет, никакого значения не имеет.
Произнося эту пламенную речь, кожаный человек вовсю размахивал своей трубкой, от которой во все стороны летели искры. Реакция друзей была разная. Эрвин, Аманда и Белинда очень хотели убежать, но проклятые свиньи при виде своего гигантского воздушного собрата (или сосестры?) встали как вкопанные, проклятые поводки оказались привязанными на совесть, а проклятые пояса никак не желали расстёгиваться. Аманда и Белинда попытались упасть в обморок, но от волнения не смогли сделать и этого. Юный же с’Пелейн в силу юности и неопытности из предыдущего диалога ничего не понял и поэтому стоял спокойно, с некоторым удивлением поглядывая на ожесточенную возню с поводками. Наши герои[14] заворожённо следили за трубкой, будучи не в силах отвести взгляд в сторону.
— А к-кто-нибудь ещё летит сегодня в Бленд? — нашел наконец в себе силы хоть что-то сделать Эрвин.
— Кто туда полетит? — удивился Балтазар Флай. — Там же дракон!
— А почему же тогда вы летите? — восторженным голосом спросил юный с’Пелейн. — Потому что вы герой?
— Так я же вам объясняю! — снова принял ораторскую позу Флай. — По натуре своей я не герой, но фаталист, и если „Гордости Ортаска“ суждено… а летим за двойную оплату, — немного неожиданно закончил он.
— Извините, нам надо посовещаться, — с этими словами Эрвин, приложив неимоверные усилия, оттащил друзей и свиней в сторону.
— Ну что, летим? — поинтересовался ученик лекаря.
— Это… невоз… можно! Он… курит! — воскликнул, тяжело дыша, в несколько приемов меченосец.
— Ты знаешь, — назидательным тоном сказал Микки, — мне кажется, ты не должен быть таким
