извилистой змеей проплывало Ущелье семи ведьм. «Куда это они?» — вдруг опомнился Стэн, подался к Бруно.
— Куда правишь? — заорал в ухо. — В долину давай, там дорога!..
Бруно дернул плечом, даже не обернулся. Привстала Лота, притянула Стэна за шею.
— Не мешай ему! — крикнула. — В столицу летим! Все будет хорошо…
У Стэна опять, в который раз за сегодня, сперло дыхание. Во дают в столицу! Он-то думал: перемахнут Седловину и все, сядут. Если, конечно, не грабанутся. Но в город?.. Это ж на другом конце света! Да и где они там приземлятся? На площади, перед храмом?..
В небе, точно над головой, зажглась белая звездочкам — и пошла набухать: первый свет! Стэн снял очки, бережно спрятал в нагрудный карман комба. Мелькнула шальная мысль: авось, забудут?!
Быстро светало. Стремительно, словно взрываясь, расширялась дыра в Зените, наливалась багровым, жадно поглощала тьму. Запылали горные хребты, вспыхнул воздух — утро! Оранжевый час.
Машина, казалось, зависла в розовой пустоте. Со всех сторон дыбилась земля, грозно нависала исполинской чашей без краев; здесь, с высоты нескольких миль, вся сфера была как на ладони. Над головой сквозь розовую фосфоресцирующую дымку смутно пробивались темные зеркальные пятна — Озерный край. Горы уже ползли назад и вверх — и теперь прицеливались горящими остроконечными пиками в хвост геликоптеру. Точно по курсу мохнатым оранжевым ковром вставал лес.
У Стэна невольно закружилась голова — дикое зрелище! Весь мир под Семью сферами — перед ним! Неба нет — одна пестрая вздыбившаяся земля, вот-вот готовая рухнуть вместе с горами, озерами, реками — и спрятаться негде!
Он откинулся на мягкую спинку кресла, перевел дух. Даже ему, горцу, не по себе, каково же должно быть этим!
Ровно стучал мотор. Ян и Лота прилипли к стеклам кабины — не оторвать. Возбужденные, друг друга локтями толкают, щеки горят, пальцами куда-то тычут. Довольные — страшно!.. Впереди — широкая спина Бруно, мощный загривок откинут назад. Этот головой не крутит, мордатому все эти чудеса не в диковинку: и не такое видал! Прямой, невозмутимый, уверенный…
Стэн прикрыл глаза. А ведь, пожалуй, долетим, мелькнула мысль. Ребята не промах, куда хочешь пролезут. Настырные, и свое дело знают твердо: этого не отнимешь! Вот только ему, Стэну, от этого не легче. Ну, сядут они где-нибудь на укромной полянке близ города — зачем им там проводник? Зачем он им вообще понадобился — тоже вопрос?! Если пешком топать — еще куда ни шло, может, какая польза от него и была бы. А с геликоптером этим он и вообще — балласт ненужный. Вот то-то и оно!
Стэн незаметно потрогал винтовку, подтянул ближе — не прозевать бы!..
Он очнулся от сильного рывка. Тряхнул головой, плохо соображая: «Заснул, что ли?!»
Машину швыряло. Захлебываясь, ревел мотор. Бруно, как бешеный, крутил штурвал, стараясь выровнять геликоптер. Что-то, надсаживаясь, кричал Ян, указывая вниз. Стэн прижался к стеклу. Черное небо, они падали! Под самым днищем с бешеной скоростью проносились какие-то полуразрушенные постройки, столбы, деревья. Винт вздымал вихри пыли, за машиной тянулся широкий дымный шлейф. Боги, куда их занесло? Сколько же он спал?
Рядом вжалась в кресло Лота, поблескивала оттуда неподвижными побелевшими глазами. Ян вдруг подскочил, рывком натянул на нее капюшон комба. Обернул бледное лицо к Стэну, знаками потребовал: делай то же. Но Стэн намертво вцепился в подлокотники, чувствуя, как покрывается испариной: падаем, падаем! Ян подался к нему, заставил надеть капюшона. Что-то пробарабанило по корпусу, будто крупный град. В борту, сбоку, вдруг появились маленькие круглые дырочки. Это же от пуль, похолодел Стэн, инстинктивно втягивая голову в плечи. И сейчас же что-то сильно ударило в бок — тупо и больно. Все, обмер Стэн, схватился за бок ладоньк Пальцы обожгло — пуля! Крупная, пулеметная. Застряла в чехле в этом, почему-то не пробила. На излета, что ли?
Он не успел удивиться. Геликоптер круто завалило набок, и его чуть не выбросило из кресла. Обо что-то бешено замолотил винт, машину затрясло. Взвизгнул раздираемый металл, блеснуло пламя. Кабина мгновенно наполнилась удушливым дымом. Захлебнулся двигатель — машина ухнула вниз.
Тотчас тело вдруг сдавило со всех сторон — не шевельнуться. Стэн рванулся, задыхаясь. С ужасом увидел, как быстро и страшно начали распухать Ян с Лотой. Что-то бесформенное заполнило кабину. И взорвалось!
ОТВЕРГИ
В общем, как чувствовал — гробанулись мы, прямо в эти самые развалины. Само собой, это я потом сообразил, когда в глазах прояснилось… Сижу на куче песка, за спиной стенка — прислонили, значит. В голове — как ветром все выдуло; что, где, как?.. Перед глазами туман, в горле саднит, куда ни тронь — больно. Какие-то люди кругом мельтешат — морды вроде незнакомые. Впереди то ли пустырь, то ли площадь, вся в дыму. А в центре, задрав хвост к небу, догорает наш геликоптер-дым черный, жирными клубами.
Вот тут я мигом все вспомнил. Всесильные боги, значит выкинуло меня или вытащил кто. А троице — капут. Сгорели ребята, почем зря… Что-то с ними такое случилось, там, в кабине, в последний момент, страшное…
Вцепился и я стенку, поднимаюсь кое-как: ничего, стою, и вроде все цело. Сразу несколько типов ко мне обернулись, тычут дула в живот, Так, думаю, все ясно, можно не рыпаться, тут обо мне позаботятся. Оглядываюсь тихонько. Винтовочки моей не видать — или в машине осталась, или прибрал кто. Жаль! Хотя чего уж тут жалеть?!. Публика вокруг — та еще! Кто в чем: пиджаки, куртки, мундиры… Непонятная братия, разношерстная. А вооружены неплохо, дробовков да самопалов вообще не видно — винтовочки, автоматы, у одного на плече даже крупнокалиберный пулемет. Видать, этой хреновиной они нас и срубили.
Тут мне наподдали пониже спины — двигай! Только за угол заворотили, смотрю — тройка моя стоит полным составом, спинами к стенке. С виду целы, в комбах этих своих, морды черные, в саже, только белки светятся — чистые арапы! Ян мне зубы скалит, подмигивает: не дрейфь, мол! Вот чертово семя!
И хотите верьте, хотите нет, а на душе у меня полегчало — словно груз свалился. Слава богам живы! Хорошо ли, плохо ли — живы! Только что же такое с ними произошло там, в кабине, перед тем, как грохнулись мы? Ведь точно помню: раздуло их, как мехи кожаные, будто надул кто?!
Хотел спросить потихоньку, куда там! Поворотили нас — и марш-марш вперед, черед площадь аллюром. Шибко погнали, будто гнался за ними кто — не до расспросов! А я никак на соображу, с кем это нас судьба свела? Для вотажников уж больно вооружены справно. Да и какая ватага решится в геликоптер сфероносцев пулять?!
Главным у них был один бледный хиляк в кургузом пиджачке. Маленький, а крикливый-жуть! Пистолетом все размахивала-нервный видать. Орет что-то, надрывается, а я не слышу: уши у меня заложило…
Долго нас гнали, все по каким-то улочкам захламленным, через пустые дворы, потом подвалами. Похоже на брошенный городок, в районе Больших руин их много. Если так, то отсюда до столицы — рукой подать. Выходит, хорошо я в машине дрыханул, язви его в душу!
В конце концов загнали нас куда-то под землю: подвал не подвал, окон нет, а светло. Под низким бетонным потолком странные светильники, вроде стеклянных колб, на шнурах висят. Свет от них желтый, яркий, глаза режет. Помещение большое и народу — не продохнуть. Разный народ, одет чисто, даже женщины есть; кругом столы, стулья, шкафы железные, пирамиды с оружием. Вдоль стен — здоровенные стеллажи с книгами. Много книг, я и не видел столько, а ведь дед мой, покойник, всю жизнь книжки собирал.
И тут я прозрел. Никакие это не ватажники, куда там! Отверги это, самые опасные типы под Семью сферами — как говорится, черт им не брат! Да-а, вот уж действительно, из огня да в полымя!
Хиляк наш сразу куда-то в угол юркнул, там за столом сидел очкарик один, весь книгами обложен, только лысина сберкает. Главарь, что ли? Ну, все физиономии, натурально, на нас — глазеют, как на привидения. И то верно: вид у нас, прямо скажем, диковатый. Морды черные, в копоти, да еще чехлы эти
