красива, и вообще она именно та барышня, которую он хотел встретить в своей жизни.
Не говоря о 'нежных чувствах' молодые люди ощущали, как их тянет друг к другу. Им хорошо было быть вместе, и за операционным столом, когда они спасают очередного раненого, и когда они просто были рядом. Даже при обходе раненых, доктор, говоря с коллегами, не выпускал ее из виду. Катя, слушая его, ловила на себе взгляды Иванова. Они испытывали постоянное влечение друг к другу и это замечали все окружающие.
Умудренный жизнью, Николай Иванович Пирогов, смотрел на своих молодых коллег с пониманием. Молодость! Он видел их взаимное притяжение и ничего против этого не имел. Главное в том, что они, доктор и сестра, понимали друг друга за операционным столом с полувзгляда, с полуслова.
Операции, которые проводил Николай Иванович до появления в Севастополе титулярного советника Иванова, в большинстве случаев проходили удачно, но вот послеоперационный период, был весьма неоднозначен.
Несмотря на то, что проводились операции с использованием стерильных инструментов, выжившие после операций, были зачастую далеки от того, чтобы встать в строй. Николай Иванович, в преддверии операции мыл руки химически активными растворами, вывел работу с гангренозными больными в особые отделения, но его представления о смысле антисептики были еще весьма далеки от правильного. И тут появился доктор Иванов, который можно сказать открывает глаза великому хирургу.
То, что мастерство хирурга оказалось бессильно, те кого он и его коллеги прооперировали зачастую умирают от 'отравления ран миазмами', дело всей жизни не выдерживает проверку, и подлежит упразднению, приводило Николая Ивановича в отчаяние. После того, как доктор Иванов сначала в приватной обстановке, а потом и в импровизированной лекции объяснил, что лечение раненых зависит не только от мастерства хирурга, но и от множества факторов зависящих от обстоятельств полученных ранений, профессор Пирогов, начал смотреть на старшего врача с большим уважением.
Несмотря, на достижения в методах проведения операций, до разговора с Михаилом Павловичем, методы микробиологической теории и прямо вытекающие из них асептических подходы в хирургии, Пирогов только нащупывал, рассказ младшего коллеги, объяснил практически все неудачи, большинство проблем и дал четкую директиву - куда дальше идти в методах лечения. А уж способам, главным из которых до сих пор был РЕЗАТЬ, РЕЗАТЬ и РЕЗАТЬ, Пирогов мог и сам поучить кого угодно.
Коллега, увлекшийся сестрой Смирновой, нисколько не терял в глазах севастопольских врачей в профессионализме. А желание и умение передать то новое, что он знал по сравнению с ними, вызывали общее уважение.
Глава 28. В штабах и в госпиталях.
Результаты экспедиции союзников на Северную сторону, стали совершенно оглушающими. Переход через Трактирный мост, понесенные при этом потери вызвали в европейских столицах взрыв, по меньшей мере, равный взрыву мортирной бомбы в замкнутом пространстве.
Действительно, отряд союзников в тридцать тысяч человек был наполовину истреблен, наполовину обращен в бегство. Оставлены укрепления на командных высотах, масса раненых, для перемещения которых в Смирну потребовались множество транспортных кораблей, всеобщее уныние среди войск находящихся в Крыму.
Генерал Канробер, получив телеграфные сообщения из Парижа, собрал генералов и старших офицеров французских войск. Присутствовал при этом и генерал Боске, счастливо избегший расстрела 'нахимовскими картечницами' и непонятными 'картечными гранатами' при Черной речке.
Коллекция русских снарядов, вернее их осколков, разорванных 'снарядных стаканов', как их начали именовать, непонятных приборов имеющих округлые очертания, чугунных круглых пуль весом в двадцать семь граммов каждая, которые разили сверху французских солдат, убивали и калечили их, уже была отправлена в Париж с дальнейшей переправкой в Сен-Сир. Там же, в этой мерзостной коллекции, присутствовали пули с явными следами нарезов, выпущенные из 'нахимовских картечниц' и извлеченные из тел раненых и убитых французских солдат.
Настроение на совещании было с самого начало не блещущее победными реляциями. Напротив, все присутствующие неосознанно понимали, что 'легкая прогулка в Крым' поддержанная превосходством флота союзников на море, оказывается чревата очень большими потерями на суше. Никто уже не вспоминал про сражения у Альмы и Инкермане.
Русские в оборонительных боях, что при отражении штурма передовых укреплений, что при расстреле экспедиции на Черной речке, демонстрировали такую плотность огня, такое умение истреблять нападающих, что это принуждало генеральские умы говорить о глухой обороне.
Совещание у генерала Канробера с участием вице-адмирала Брюа, после озвучивания потерь французской армии при Черной речке о которых рассказал генерал Боске, перешло к обсуждению теоретической возможности взять Севастополь в сложившихся условиях и развязать тем самым узел европейской политики. Для пребывавших в мрачном расположении духа собравшимся, тем не менее сверкнул луч надежды.
Адмирал Брюа Арман-Жозеф, обнадежил артиллеристов тем, что суда с лесом из Болгарии, согласно телеграфным сообщениям находятся в близости от Камышевой бухты и соответственно скоро можно будет построить козырьки над орудийными позициями. Эффективность обстрела артиллерийских позиций осадных батарей вследствие устройства над ними козырьков, русскими картечными гранатами, неизвестно как оказавшимися такими убойными и бившими так точно по сведениям генерала Роже Дельмана, должна была сойти на нет.
Следующее сообщение адмирала о том, что к берегам Крыма отправлены три совершенно новых судна, не боящиеся обстрела современной артиллерией, вызвало большой интерес и многочисленные вопросы собравшихся.
Как пояснил адмирал, маленькая эскадра, возглавляемая вице-адмиралом Гамеленом Фердинандом-Альфонсом, в составе трех паровых фрегатов и имеющихся у них на буксире трех бронированных плавучих батарей, отправленных к берегам Крыма повелением императора Наполеона третьего, разрешит проблему расстрела русских приморских батарей Aleksandrovskogo и Мichaaylovskogo фортов.
На многочисленные вопросы о данных плавучих батарей, адмирал сообщил только общие сведения, которые сводились к следующему:
- При водоизмещении тысяча восемьсот пятьдесят тонн и мощности паровой машины триста двадцать лошадиных сил, они развивают скорость хода в почти четыре узла. Их наибольшая длина пятьдесят три метра, ширина, чуть более тринадцати метров, углубление - меньше трех метров. Блиндированная защита: деревянный корпус по ватерлинии и каземат обшит железными брусьями толщиной десять сантиметров. Вооружение: восемнадцать - стодевяностопятимиллиметровых пушек. Броня из кованных железных плит прикрывает весь борт, спускаясь ниже ватерлинии. Под парами они могут развить скорость от трех до четырех узлов.
- Какова точность стрельбы этих батарей? - задал вопрос один из генералов.
- Поставленные на якоря плавучие батареи, неуязвимые для снарядов русских орудий и приведут к молчанию их приморские батареи. - ответил адмирал и в упоении продолжил вещать, - Вам останется господа генералы только обработать укрепления русских с напольной стороны, и произвести решительную атаку. Начиная с седьмого и шестого бастионов русских, сворачивая их укрепления в сторону Malachova кургана, вы, с помощью флота добьетесь взятия Севастополя.
Рассказ адмирала о бронированных плавучих батареях и обрисованные им перспективы расстрела русских приморских фортов, с последующими последствиями для обороняющихся, вызвал большое оживление. А когда выступил генерал Канробер с выкладками об атаке седьмого и шестого бастионов Севастополя, с учетом проведения бомбардировки осадными батареями, укрытыми от русского обстрела козырьками, это вдохнуло в генералов надежду закончить затянувшуюся компанию быстро и без особых
