Путешествие на Запад. Том 2

был слышен плач Трипитаки. Сунь У-кун ничего не сказал и, приникнув ухом к ящику, продолжал слушать. От негодования Трипитака даже скрежетал зубами, горько сетуя на свою судьбу.

Всю жизнь мою грозила мне вода.
Она несла мне бедствия всегда,
С тех пор как появился я на свет:
Я по волнам носился с детских лет,
Когда же я паломником пошел,
То ввергнут был судьбой в пучину зол.
Чуть было на Хэй-хэ не потонул,
А нынче в самый ад я заглянул.
Я – подо льдом. Сумеют ли прийти
Ученики – в беде меня спасти?
Священный я достану ли Канон,
И буду ли домой я возвращен?

Эти причитания так подействовали на Сунь У-куна, что он, не в силах молчать, воскликнул:

– Учитель, не печальтесь! В сутре «Наводнение» говорится: «Земля – мать пяти элементов, вода – источник пяти элементов. Без земли мы не родились бы, без воды – не могли бы расти». Успокойтесь, учитель, – я пришел.

– Спаси меня, ученик мой! – услышав его, взмолился Трипитака.

– Успокойтесь, – повторил Сунь У-кун. – Потерпите, пока мы поймаем это чудовище: тогда мы непременно освободим вас.

– Поторопитесь. – продолжал Трипитака, – если я пробуду здесь еще один день, то задохнусь.

– Все будет в порядке, – заверил его Сунь У-кун. – А сейчас мне надо идти.

Он быстро повернул обратно, выпрыгнул через стену и, добравшись до ворот, принял свой обычный вид.

– Чжу Ба-цзе! – позвал он.

Чжу Ба-цзе и Ша-сэн тотчас же явились.

– Ну, как, брат, обстоят дела? – в один голос спросили они. – Это чудовище действительно захватило нашего учителя и заперло его в каменном ящике, – сказал Сунь У-кун. – Пока наш учитель цел и невредим вам надо сейчас же начинать действовать, а я пойду на берег. Если вам удастся захватить чудовище, – прекрасно! Если же вы увидите, что не в силах этого сделать, притворитесь, что проиграли сражение, и постарайтесь выманить чудовище из воды. А там уж я сам с ним расправлюсь.

– Можешь быть спокоен, дорогой брат, – промолвил Ша-сэн. – Мы сделаем все, что надо.

После этого Сунь У-кун произнес заклинание, предохра – няющее от воды, быстро достиг берега и, выбравшись на сушу, стал ждать.

А теперь посмотрите, что начал проделывать Чжу Ба-цзе. Со свирепым видом он ринулся к воротам и во всю мочь заорал:

– Эй ты, морское чудовище! Сейчас же освободи нашего учителя!

Услышав его крики, духи-привратники опрометью ринулись к своему начальнику.

– Великий князь! – доложили они. – У ворот кто-то кричит и требует, чтобы ему выдали учителя.

– Это, конечно, проклятые монахи, – отвечал на это дух. – Ну-ка, подайте быстрее мое оружие! – приказал он.

Подчиненные бросились выполнять его приказание. Надев боевые доспехи и взяв оружие, дух приказал открыть ворота и покинул дворец. В полном боевом снаряжении он предстал перед стоявшими по обеим сторонам ворот Чжу Ба-цзе и Ша-сэном. О, что это было за зрелище!

В шлеме он явился золотом –
Сразу осветилось все кругом;
На кольчуге – радуги дуга,
С пояса свисали жемчуга;
Нос был вздернут, словно горный пик;
Лоб был по-драконьему велик,
Страшен блеск округлых, злобных глаз,
Сталь зубов ровна, как напоказ.
В светло-желтых был он сапогах,
Пламень загорался в волосах,
Борода торчала сотней шил –
Длинную он бороду носил.
Стебельки подводных нежных трав
Он держал во рту, зубами сжав;
Медный посох в девять лепестков
Грозно подымал он на врагов.
Скрип дверей, как вешний гром, гремел –
Так был дух величествен и смел,
Что именовался, не чинясь,
«Мы – великий и священный князь».

Духа сопровождало более ста подчиненных. Они расположились рядами вокруг своего начальника и размахивали пиками и мечами.

– Ты из какого монастыря, монах? И как осмелился явиться сюда и шуметь?! – крикнул дух.

– Вот я тебе сейчас покажу, чудовище! – крикнул в ответ Чжу Ба-цзе. – Лишь позавчера я поспорил с тобой, а сегодня ты уже не желаешь признавать меня! Я – ученик благочестивого монаха великих Танов из Китая, мы держим путь на Запад, чтобы поклониться Будде и испросить у него священные книги. Ты прибегаешь ко всяким хитростям и до того обнаглел, что стал именовать себя Великим священным князем. Ты пожираешь детей из селения Чэньцзячжуан. Я девочка И Чэн-цзинь. Разве ты не узнал меня?

– Ах ты мерзкий монах! – крикнул в ответ дух. – Да как ты смел превратиться в И Чэн-цзинь? Знаешь ли ты, что присвоение чужого имени – преступление, за которое ты отве тишь? Мне не только не удалось съесть тебя, но ты же еще ранил меня в плечо. Ведь я не тронул тебя, как же ты осмелился явиться сюда и нарушить мой покой?

– Ты сжалился надо мной, – возразил Чжу Ба-цзе, – но зачем напустил холодный ветер, заморозил реку и устроил западню нашему учителю? Сейчас же верни его нам, и мы не станем беспокоить тебя, но, смотри, не вздумай отказать нам: взгляни на эти грабли, знай, пощады не будет!

– Ну и разошелся этот монах, – сказал дух, ехидно улыбнувшись. – Что ж, если хочешь знать, так это действительно я напустил холод и заморозил реку. Я захватил вашего учителя. Однако, если ты думаешь, что тебе удастся вернуть его, так знай, что сейчас дело обстоит иначе, чем в прошлый раз. Тогда я отправился на пиршество и не захватил с собой никакого оружия. Лишь поэтому тебе удалось ранить меня. Но теперь ты от меня не уйдешь. Знаешь что: давай сразимся круга три, одолеешь меня – я верну вам вашего учителя. Не одолеешь, я съем впридачу и тебя.

– Дорогой сынок! – воскликнул Чжу Ба-цзе. – Что ж, пусть будет по-твоему! Но посмотри хорошенько на эти грабли!

– А монах-то из тебя никудышный, – заявил дух.

– Слушай, сынок, – сказал Чжу Ба-цзе, – а ты, оказывается, не так глуп Ведь я действительно совсем недавно стал монахом. Но как ты узнал?